Тот самый Шинкевич

Есть люди, о которых можно рассказывать очень долго, а в конце беседы вдруг понимаешь, что многое, как говорится, «осталось за кадром». К таким героям относится и наш земляк Александр Григорьевич Шинкевич. Хорошо известный не только в родном Кожевниковском районе участковый советских времен, фронтовик, он - мог бы стать одним из реальных прототипов легендарного «деревенского детектива» Федора Анискина. Повествовать о нем, что пересказывать большую мудрую книгу, - все равно какие-то главы да и упустишь.

Мы посетили Александра Григорьевича в его доме в селе Старая Ювала в морозный январский день. Возле ворот усадьбы нас встретила маленькая звонкая собачка, которая добросовестно охраняет хозяйское добро от непрошеных гостей. С тех пор как умерла жена Александра Афанасьевна, пес и кот составляют постоянную компанию бывшему участковому и скрашивают его одиночество. Первого декабря прошлого года Александру Шинкевичу исполнилось 90 лет. Ветеран сетует, что стал чаще болеть … Надо сказать, что, рассказывая о трудной, но насыщенной яркими событиями жизни, он удивил нас своей здравой памятью. Конечно, годы берут свое. Но и сегодня в этом высоком старике угадывается бравый солдат и бесстрашный капитан милиции, участковый, которого до одури боялись всевозможные нарушители и преступники. Тридцать один год верой и правдой он служил землякам на этом посту. Конечно, наш разговор зашел о фактах биографии бывшего участкового.

Родился Александр Григорьевич в деревне Борзуновка Кожевниковского района в работящей, хозяйственной семье, глава которой слыл середняком. С детства Саша был приучен к тяжелому крестьянскому труду. Уже тогда проявился его сильный характер. Сегодня с улыбкой он вспоминает случай, как в далекие трудные годы к ним пришли забрать излишки продуктов, а отца дома не было. Бесстрашный мальчишка, не испугавшись вооруженных взрослых, заявил: «Отца нет! Не дам!». И закрыл амбар. Только когда председатель сельсовета вернулся с отцом, он отдал ключ.

После школы в 1937 году Александра послали на курсы трактористов. А первого сентября 1940 года его призвали в Красную Армию. До 1943 года служил Шинкевич в 432-м особом стрелковом полку, воевал не за страх, а за совесть, порой забывая о смерти, усталости и голоде. Был неоднократно ранен, в том числе тяжело. Но первое боевое ранение помнит хорошо. В 43-м это было, у станции Ярцево Смоленской области. Железнодорожный состав с бойцами, командированными в Тамбовское офицерское училище, попал под обстрел немецких бомбардировщиков. Укрывались кто как может. Метрах в ста от обочины дороги, где залег Александр с товарищами, зенитный пулемет вел огонь по самолетам. Сделав несколько выстрелов, он замолк. Выбравшись из укрытия, Александр подбежал к орудию: два стрелка убиты, подносчик снарядов ранен, командиру осколком разорвало живот. Не раздумывая ни секунды, он, уже раненный в руку, подскочил к зенитке и открыл огонь. Самолет загорелся и, кувыркаясь, рухнул на землю. За находчивость, мужество и боевое мастерство Шинкевич тогда был представлен к награде – получил медаль «За боевые заслуги».

За эти жестокие годы насмотрелся он на ужасы войны, видел кровь, подвиги и гибель товарищей. В боях при форсировании Западной Двины Александр Григорьевич получил осколочное ранение обеих ног и тяжёлую контузию. Было время, когда он совершенно оглох и не мог разговаривать. Наградой за форсирование Западной Двины стал орден Славы третьей степени. А потом полгода «колдовали» над ним медики. После госпиталя Шинкевич получил направление в 665-й отдельный пулемётный артиллерийский батальон на Дальневосточный фронт. Вскоре солдат и офицеров десантом высадили на Южном Сахалине. На рассвете после артподготовки они перешли границу с Японией и завязали бой с частями Квантунской армии. Таким образом Александр Григорьевич стал участником тяжёлого сражения на Камышевом перевале. С боями батальон дошёл до Корсакова - ворот Сахалина. Сегодня фронтовик бережно хранит свои военные награды: ордена, медали, знаки отличия.

Лишь в мае 1946 года Александр Григорьевич возвратился на родину. По комсомольской путёвке его направили в органы внутренних дел Кожевниковского района. Опыта работы, конечно, не было. Поэтому за знаниями он поехал в школу милиции в Иркутск. Вернулся уже в звании младшего лейтенанта. 1950 год стал очень важным в его судьбе: молодого милиционера перевели в Ювалу. Участок оказался огромным: 8 сельсоветов, 36 населённых пунктов в радиусе шестидесяти километров. Здесь он и работал бессменно на должности участкового инспектора до 1977 года. Первое время не имел никакого транспорта, ходил пешком, потом уже получил лошадь.

Участок был трудный, здесь тогда совершалось множество преступлений. Были убийства, грабежи, кражи, беспредельничали браконьеры. Обстановка напоминала военную: бывало, и стреляли в него, и грозили расправой. Но после войны фронтовика чем-то напугать было трудно. А знания и пришедшая с годами мудрость научили ладить с людьми, принесли авторитет земляков. Постепенно Александр Григорьевич сумел навести порядок в своём «кусту». Его побаивались и уважали. Ведь он лично знал каждого человека на своей территории, на что кто способен. Местные жители вспоминают, что как только милиционер запрягал свою лошадку, готовясь к объезду участка, в ближайших населенных пунктах переставали топиться печи – хозяева прекращали варить самогон. Поняв, что одному на таком большом участке не справиться, Шинкевич стал создавать «свой актив», привлёк в помощь общественность. Оперативно работали дружинники из числа комсомольских и партийных активистов, сообщали обо всем подозрительном. Вместе с добровольными помощниками участковый составлял планы действий, давал им задания. Понятно, что такая налаженная система в конце концов дала положительные результаты, - преступность упала до минимума. В последние годы работы Александр Шинкевич регулярно завоевывал первое место по области в соцсоревнованиях участковых. На вопрос, легко ли быть участковым, отвечал: «Авторитет за один день не приобретешь. Я никогда не старался быть над людьми, но и к панибратству не стремился. На людях всегда был в форме, считаю, что это очень важно. Работал много, дома почти не бывал. Люди видели, что весь работе отдаюсь. А это всегда вызывает уважение».

О ювалинском Анискине в прежние годы не раз писала областная газета «Красное знамя». Особого внимания Александр Григорьевич Шинкевич был удостоен в 70-х, когда из столицы сюда приехал писатель Виль Липатов, автор повести «Деревенский детектив». Он знакомился с жизнью района, общался с местными жителями, жил в доме Шинкевичей, буквально по пятам везде следовал за участковым. Как знать, возможно, тогда писатель вынашивал идею какого-то нового произведения о человеке с сибирским характером, а может, еще и еще раз пытался убедиться в жизненности образа главного героя своей повести о деревенском Шерлоке Холмсе. Вот прямые доказательства тому.

В статье «Деревенский детектив. Кто он?», которая была опубликована в «Литературной газете» 5 февраля 1975 года, Виль Липатов пишет следующее: «Меня часто спрашивают, есть ли такие люди, как Федор Анискин. Конечно, есть. Разные, они схожи в одном, в главном: они достойно выполняют свой долг перед народом. Они неравнодушны и беспокойны, им всегда и до всего есть дело, каждый чувствует себя гражданином, хозяином. Один из них – капитан милиции Шинкевич. Коренной сибиряк, Александр Григорьевич двадцать восемь лет работает участковым инспектором в Кожевниковском районе Томской области. Большие сибирские пространства, тут немало хлопот. Порой приходится вставать на лыжи, чтобы настигнуть браконьера, или, закутавшись в тулуп, ехать в розвальнях в самую отдаленную деревню…». На пожелтевшей вырезке из газеты слова автора статьи, адресованные нашему герою: «Александр Григорьевич! С творческими успехами в трудной, но очень нужной работе во имя охраны здоровья, жизни людей, их счастья и мирной жизни. Ваш труд – служение Родине, верность партии, народу. Главное в Вашей жизни – душевное богатство, перевоспитание людей, нужных нашему обществу. Это очень трудная, но почетная задача, ее выполняют люди, как Вы – особенные, с умом и сердцем Феликса Дзержинского».

Шинкевичи вырастили двух дочерей и сына, которые стали педагогами, пошли по стопам матери. До последнего, пока была жива супруга и оставались силы, они держали скотину. В наследство от отца к Александру Григорьевичу перешла пасека, от которой сегодня в наличии только два улья. Конечно, его ветшающее без сильных мужских рук хозяйство требует постоянной поддержки. Он не из тех, кто станет просить – не в его это характере. Но думается, от помощи власти и бывших коллег сегодня не откажется.

Земляки такими чертами рисуют портрет Александра Григорьевича Шинкевича: «Крепкий мужик, не только телом и здоровьем, но и духом. До сих пор о нём можно сказать: «Крепко скроен и ладно сшит». От него исходит какая-то надёжность, основательность. Это настоящий человек - из тех, которых судьба испытывала на прочность, но не свалила, а закалила. Честный, благородный, мужественный, хлебосольный! Настоящий патриот, любящий родную землю. Побольше бы сегодня таких людей!».

"Байкал24" опубликовано