Погода
На днях премьер-министр Дмитрий Медведев заявил, что прирост ВВП по итогам 2013 года составит в России «в лучшем случае» 2 процента, а «промышленный рост находится практически на нуле». Как обстоят дела в Бурятии? С этим и другими вопросами «МК» обратился к заместителю председателя правительства Бурятии, курирующему экономический блок, Александру Чепику:
— Александр Евгеньевич, какие прогнозы для Бурятии?
— Мы растем, не так быстро, как хотелось бы. К исходу 2013-го года ожидается 4-5 процентов роста. Раньше больше было, но даже с учетом общероссийских трендов динамика у нас положительная по всем секторам экономики, в том числе в малом бизнесе.
— Вот такая полярная ситуация: «Макбур» возвращает утраченные ранее позиции, активизирует производство макарон, «Амта», напротив, частично сворачивает деятельность, жалуясь на высокую конкуренцию. А «Улан-Удэстальмост» переходит на сокращенную (до двух дней) неделю. Что вы скажете?
— Что касается «Амты», то ее проблемы возникли не сейчас, а давно, когда у предприятия была высокая рентабельность, и они могли позволить себе жить, не обращая внимание на себестоимость. Они пытались сделать акцент на увеличении номенклатуры, хотя, на мой взгляд, должны были бы работать над себестоимостью, маркетингом, вкладываться в модернизацию производства. Теперь жалуются на демпинговые цены конкурентов, преимущественно — с Украины. Хотя на «Амте», где есть свой маркетинг, своя логистика, была своя реализация, себестоимость продукции должна быть ниже или, по крайней мере, сопоставимой. У «Амты» есть продукция, на которую имеется стабильный спрос, а ставку в рекламе почему-то делают на устаревшие вещи. И объяснить это невозможно.
— И все-таки…
— Менеджменту «Амты» надо более критично отнестись к качеству своей продукции и качеству рекламы. Например, компания «Элит», которую мы просим большую часть своей «кондитерки» продавать в других регионах России, у наших соседей. У этой молодой компании налажен сбыт и есть хорошие результаты. Представьте себе, если у одних на одном и том же рынке — прибыль, а у других — убытки, значит, есть проблемы в менеджменте.
— Может, есть необходимость просто поддержать «Амту»?
— Мы ее поддерживаем. Во-первых, содействуем продвижению продукции. А во-вторых, компенсируем часть стоимости высокотехнологичного оборудования и часть процентной ставки по кредитам на закуп сырья. В 2011-2012 году, например, дали «Амте» около 6 миллионов рублей.
— А что происходит с «Улан-Удэстальмостом»?
— Проблема серьезная и возникла она не сегодня. Так сложилось, что завод оказался вне федеральных холдингов, поскольку в свое время ни с кем не слился, когда проходил процесс укрупнения. Аналогичные «Улан-Удэстальмосту» предприятия когда-то создавались как межрегиональные и обслуживали обширные территории, закрывая потребности в мостовых конструкциях.
— Сейчас нет потребностей в мостах?
— Конечно же, есть. В России как происходит? Если деньги в бюджете есть – формируются инвестпрограммы, строятся сразу несколько объектов, предприятия иногда с трудом выполняют заказы. И наоборот: они только разогнали производство и тут начинаются проблемы с финансированием. Такие провалы не на пользу никому. Здесь явно необходимо более сглаженное финансирование. У «Улан-Удэстальмоста» нет другого варианта, как диверсификация производства. Все, что завод делает, и умеет делать – это качественные мосты. Но ведь можно делать и другие стальные конструкции, например, для быстро возводимых зданий, что очень востребованно, искать новые ниши. Более того, у него нет своей проектной организации, что отсекает предприятие от участия во многих торгах.
— То есть все очень печально?
— Следующий год просматривается, кое-какие заказы у него на ближайшую перспективу есть, но о полной загрузке производства речи пока не идет. Если предприятие остановится, «Улан-Удэстальмост» потеряет еще и кадры. Мы много говорили на эту тему с руководством. Надо принимать решение.
— На этом фоне позитивной выглядит новость о росте производства макарон на «Макбуре»…
— Да, «Макбур» постепенно возвращает утраченные позиции. Сейчас у макаронной фабрики новый собственник. Вроде справляются. Молодцы…
— Но все-таки у нас не хватает грамотных менеджеров в экономике?
— У нас есть замечательные управленцы, профессионалы. Хотя с кадрами были и остаются проблемы. Не только у нас, но и в целом по России. Ротации кадров снизу вверх нет, система не отлажена, независимые социальные лифты для молодежи, увы, не работают. А нет ротации – нет движения. Это чувствуется во многих секторах экономики и, когда еще занимался бизнесом, лично сталкивался с подобной проблемой, которую решал так же, как ее решают сейчас некоторые руководители, думающие о завтрашнем дне. То есть, брал к себе на предприятие толковых студентов со второго или третьего курса, где они не только проходили практику, но и получали дополнительные знания.
— Некоторые полагают, что от вас, от Вячеслава Наговицына идут импульсы на движение, динамизм, на новое прогрессивное мышление и подход к делу, но они вязнут где-то на уровне среднего звена…
— Это — не правда. Я не испускаю никаких импульсов, а просто работаю. Я, как и все, общаюсь с людьми по всей линии исполнительной вертикали – сверху вниз, от начальника до рядового исполнителя. Без этого просто нельзя. Общаемся, обсуждаем, советуемся, обмениваемся мнениями, принимаем согласованные решения. А как иначе? Я не давлю авторитетом, своим положением, и я знаю наверняка – нет таких проблем, у которых бы не было решения.
— Вы оставили успешный бизнес, приехали в Улан-Удэ? Не жалеете?
— Не жалею! Мне здесь все нравится, комфортно. Здесь живет моя семья, дети ходят в школу и детский сад, а скоро переезжают родители.
— Предприниматель сам себе начальник, а здесь приходится подчиняться…
— Есть люди, которые могут делегировать полномочия, а есть, которые этого не умеют. Вот глава Бурятии Вячеслав Наговицын — может. Он не вмешивается в мою текущую работу. Он жестко контролирует и подсказывает, куда двигаться дальше.
— Как Глава республики оценивает вашу работу? Бывает, что у руководителя есть здоровые амбиции, знания, опыт, есть желание, а не получается! Ведь одно дело – завод, другое – экономика (причем, не самая лучшая) целой республики.
— Как ответить на этот вопрос? Себя хвалить не буду, ругать тоже не буду. Вы посмотрите индикаторы, за которые я, как зампред по экономике, отвечаю. Их больше сотни, и все они выполняются. Моя зарплата зависит от этих индикаторов, и, поверьте, как всякий человек, не хотел бы, чтобы зарплата становилась меньше (смеется).
— Вы в республике с 2007 года. Что вы сделали для нее?
— Общий вопрос. Можно полдня говорить, а можно в двух словах – смотрите индикаторы. Жителям Бурятии не важно, как все это происходит, им важно, чтобы был результат. Как оценить результат? Один скажет субъективно: не чувствую, не вижу! И такую точку зрения может разделять определенное количество людей. А кто-то вообще скажет: стало хуже! Представьте картинку – сидит мужик дома на диване и жалуется: а чем мне Чепик помог? Ну, правда, чем? Мужик пришел домой с работы, которую недавно поменял на другую работу с лучшими условиями и более высокой зарплатой, жена тоже с высокой зарплатой. Сидит и рассуждает: чем помог? Дескать, в правительстве одни «жулики и воры» и так далее и тому подобное, вот он взял и сам нашел. В чем выражается «помощь» правительства, отдельно взятого министра? В индикаторах, отражающих реальные процессы на том же рынке труда. Если есть вакансии, да еще заметно превышающие спрос, это от чего происходит? От того, что власти смогли создать необходимые условия для развития. Я больше скажу: есть немало людей, которые просто не хотят работать, довольствуясь пособием по безработице.
— Статистика говорит, что Бурятия за отчетный период заняла 28 место в целом по России по реальным доходам населения. Статистике стоит верить?
— Статистика врать не может, она основывается на цифрах. У каждого предприятия есть отчеты, на основе которых статистика и формирует свои данные. Если вы говорите о том, может ли статистика натянуть или приукрасить цифры, то это – уголовно наказуемое деяние.
— Теперь насчет худшего. Кризис есть?
— Сложный вопрос. Сейчас все нормально, пессимизм — это последнее, что может исходить от органов государственной власти. По малому бизнесу мы чувствуем себя неплохо, крупный и средний бизнес имеет заказы на перспективу. С розницей тоже все будет в порядке — есть меньше не будем, покупать меньше тоже не будем.
— Но цены растут, инфляция обесценивает доходы…
— Государство компенсирует доходы бюджетников, пенсионеров и социально незащищенных категорий граждан на уровень инфляции. Должен сказать, что в инфляции есть свои плюсы. Она опускает себестоимость продукции. Производишь в рублях, а получаешь выручку в долларах. Это очень выгодно, если вести речь о стимуляции экспорта. Но у инфляции есть главный минус – это социальная дестабилизация. Поэтому с инфляцией надо быть осторожным. Очень острый и опасный инструмент. Сильное лекарство для экономики, но может и убить.
— А что с инвестициями?
— Мы уже фиксируем снижение объемов внутренних инвестиций, объемов внешней торговли региона. Так или иначе как регион мы не можем не ощущать отрицательные процессы, происходящие на едином пространстве России. Для власти важно, чтобы инвестор был в позитиве, а весь негатив мы создаем собственными руками, сами раскачиваем лодку.
Если рынок растущий, все стремятся вкладываться, берут землю, начинают что-то строить. Если что пошло не так – процессы останавливаются. Спрашиваем: в чем проблема? Говорят – кризис! Но цифры же свидетельствуют об обратном! Все равно – не будем вкладываться, попридержим, посмотрим, подождем.
— Это уже вошло в привычку говорить, что следующий год будет непростым (как вариант – тяжелым). Что вы думаете об этом? И как бы охарактеризовали обсуждаемый сейчас проект бюджета на 2014-й год?
— По проекту бюджета это не ко мне, в Минфин. Что касается бюджета развития на очередной год, то он останется в пределах нынешних значений. Что такое бюджет развития? Это тема Вячеслава Наговицына, который последовательно решает эту задачу. Откуда у нас появились различные фонды поддержки отраслей экономики, начиная от сельского хозяйства, заканчивая переработкой? Это деньги, которые мы сумели аккумулировать и привлечь на них федеральную поддержку.
— То есть, никаких потрясений не ожидается?
— Я не вижу причин для драматизма. Ситуация в регионе стабильная, сам регион достаточно понятен и сценарии его развития прогнозируются на ближайшие два-три года.
— Александр Евгеньевич, не могу не спросить вас о ситуации, касающейся импортной техники для сельских товаропроизводителей, получивших ее, мягко говоря, на не выгодных для себя условиях. Помнится, эту сделку с участием Минсельхоза и АО «РАЛИК» СМИ назвали «Операцией Бухлер». Что в этих публикациях правда, а что нет?
— Решение о том, куда и как потратить деньги на поддержку села, принималось коллегиально Народным Хуралом Бурятии. Все решения были согласованы, перепроверены, в том числе Прокуратурой Республики Бурятия. И цены, по которым импортная техника приобреталась, соответствовала рыночным – их перепроверяли на три круга. Сегодня я могу сказать о том, что импортное оборудование сыграло свою позитивную роль. Во-первых, порядка 60 процентов всей сельхозпродукции по году было произведено благодаря именно этой технике. А во-вторых, вопреки прогнозам о якобы ближайшем массовом банкротстве сельхозпредприятий, взявших технику в лизинг, никто не обанкротился. Эти предприятия являются участниками республиканских целевых программ, в некотором роде столпами, демонстрируют высокие показатели, увеличивая объемы производства. Чем хороша импортная техника помимо своей энергоемкости и высокой производительности – она более надежна, а срок ее эксплуатации значительно превышает отечественные аналоги.
— Качественная техника, это, конечно, важно. Но республика все еще не в состоянии себя прокормить.
— По овощам мы реализуем ряд крупных инвестиционных проектов, к примеру, «Здоровое питание» в Мухоршибирском районе, ООО «Гарантия— 2» — проект по картофелю, ООО «Солнце Тугнуя» — свежие огурцы и т.д. Они помогут полностью закрыть наши потребности по овощам. Благодаря Свинокомплексу «Восточно-Сибирский» значительно приблизимся к самообеспечению по мясу свинины. Растет поголовье крупного рогатого скота мясного направления. Трудности есть, но задачи определены четко. В ближайшее время начнется строительство птицефабрики. Растет производство молочной продукции, во многих районах строятся молочно-товарные фермы. Этот бизнес набирает обороты. Радует ОАО «Молоко Бурятии», которое осваивает производство молока в тетрапаках – как показала жизнь, самый ходовой товар. Нужно отдать должное руководству этого предприятия, оно, можно сказать, дышало на ладан, но благодаря в том числе господдержке, ОАО «Молоко Бурятии» сумело выйти в лидеры отрасли. Тетрапак — это определенная оценка их работы.
— Завершить тему сельского хозяйства хотелось бы упомянутым вами Свинокомплексом «Восточно-Сибирский». По поводу предоставления госгарантии на его строительство тоже было сломано немало копий.
— Свинокомплекс работает. Проблем нет ни с реализацией, ни с ценой свинины, ни тем более с ВТО. Перед тем как начать стройку, руководство «Сибирской аграрной группы» сделало акцент на себестоимости готовой продукции. Она с учетом технологии производства (самой современной сейчас в России) выходила очень низкой. Поэтому, что переживать? Будет строительство второй очереди проекта, на что предприятию будет выделен банковский кредит в размере 2.5 миллиардов рублей.
— Как вы думаете, готовы ли наши банки и в дальнейшем кредитовать такие крупные инвестпроекты?
— Регион развивается, кто бы чего не говорил. Достаточно сказать, что филиалы наших ведущих банков, включая Сбербанк и ВТБ, являются лучшими в своей филиальной сети. Почему, вы думаете, ВТБ построил свой Центр оперативных платежей Сибири и Дальнего Востока именно в Улан-Удэ? Потому что динамично развивающийся филиал, высокий уровень образованности населения (с кадрами проблем не будет), лояльность правительства, подготовленность инфраструктуры и прочее. Критериев много, и все они работают в пользу нашего региона.
— Спасибо за беседу!
Станислав БЕЛОБОРОДОВ.
