Погода
Одноклассники хохотали до слез, выкрикивая Дариме бурятские слова для записи на доске, потому что девочка допускала смешные ошибки. Пройдут годы. Дарима, не изучавшая родной язык в школе, станет такой телеведущей бурятских телепередач, что с ней будут консультироваться учителя родного языка
Невероятно, но за 20 лет работы на телевидении это ее первое интервью в газету. Открытая и приветливая на экране, в жизни Дарима Жамсоева одна из самых «закрытых» публичных персон Бурятии. Мало кто знает, что народный артист СССР Ким Базарсадаев — ее старший родной брат. Сама Дарима «отхончик» в семье из 12 детей.
— У нас с Кимом-ахай и мамой дни рождения в один день — 22 апреля. И я уже много лет никогда не справляла свой день рождения, потому что была негласная традиция — собираться 22 апреля в доме Базарсадаевых за большим праздничным столом. И там кто-то из родных неожиданно вспоминал: ой, Дарима, у тебя же тоже сегодня день рождения! И дарили мне деньги, как самой маленькой, — вспоминает с улыбкой телеведущая.
Парадокс, но в школе будущая телеведущая не изучала родной язык. В год поступления Даримы в первый класс в их село приехало очень много жителей из западных районов страны. Дарима попала с ними в один «русский» класс. Только после шестого класса их объединили с «бурятским». Во время уроков родного языка и литературы «русская подгруппа» слонялась по коридорам. Только Дарима слушала уроки бурятского, прильнув ухом к двери.
— Дома говорили на родном языке, но передать устную речь в письме для меня было очень трудно. Одноклассники часто развлекались тем, что просили меня написать разные слова. Я путалась, особенно в местах, где двойные гласные. Например, вместо «хаана» (где) получалось «хана» (стена). Одноклассники смеялись до слез, — вспоминает Дарима.
— Есть стереотип, что в домах многодетных семей царит беспорядок. Ничего подобного. Наша мама была большая «чистюля» и нас приучила поддерживать в доме идеальную чистоту. И мы все успевали. Я же еще и секретарем комитета комсомола в школе была. Все мероприятия проводила, пропадала в школе дотемна. Папа шутил, что я бываю в школе больше, чем учителя, — рассказывает Дарима.
Тогда она и сама мечтала стать учителем. Но, прежде чем поступить в БГПИ, повторила путь своих старших сестер.
— Мама работала чабанкой. И, чтобы заработать ей побольше пенсию, все мои сестры год после школы работали помощниками чабана — «сакманили». Почему я должна быть исключением? — удивляется моему изумлению Дарима. — Это было само собой разумеющееся. Я и сейчас легко справлюсь с любой деревенской работой. Могу принять телят и ягнят. Верховая езда — моя слабость.
Страда чабанская
«И начнется великая страда чабанская! За каждого ягненка дрожать будет чабан и проклинать тот день, когда пошел за отарой, и радости его предела не будет, если сбережет молодняк, если встанут ягнята на ноги и покажут хвосты свои зиме», — Чингис Айтматов писал эти строки словно о бурятских чабанах.
В газетах награды объяснялись скупо: чабан — герой, потому что из года в год сохраняет поголовье и от ста овцематок получает сто и более ягнят. Пуританская советская пресса не объясняла, в чем тут рекорд. Зачем рассказывать читателям, что коровы и лошади не рожают почти одновременно всем стадом, как овцы.
Потому дневала и ночевала юная Дарима в кошарах, которые накануне окота особенно хорошо протапливала, чтобы не заморозить новорожденных. Дремала, боясь пропустить начало родов, ибо ягнята рождаются, словно плоды сыплются с деревьев. Не успеешь принять одного, как на другом конце кошары жалобно заблеет другой новорожденный. В эти часы самое большое желание раздвоиться, разделиться, лишь бы не погиб ни один ягненок.
— Уже став журналистом, я увидела овец бурятской породы. И воочию убедилась, как жестоко поступила советская власть, заменив аборигенных овец искусственными тонкорунными. Они своей изнеженностью создавали адский труд для чабанов.
Путь в кадр
Окончив БГПИ, Дарима создала семью с земляком. Девушка думала, что посвятит себя любимой общественной работе. Но распад СССР и грянувшая с ней политическая реформа неожиданным образом сказались на судьбе Даримы. Совершенно случайно она оказалась на телевидении.
— Конечно, меня трясло во время первой съемки, но я постаралась не выдавать эмоций, — признается 20 лет спустя популярная ведущая. — Мой первый оператор Володя Жаров тогда предрек, что у меня все получится. А потом меня заботливо опекали те, кого я до сих пор считаю и называю своими первыми учителями на ТВ. Это и Николай Чимитович Шабаев, и Виктор Вавилович Измайлов. Лучшим уроком для меня были телемарафоны в 90-х годах.
Тогда возрождались храмы, создавались общественные фонды. Работая в прямом эфире на таких мероприятиях, четко осознаешь, что не сможешь исправить ошибки. Я старалась работать так, чтобы ни один зритель не понял, что родной язык я изучала дополнительно.
Секрет семейного счастья
При всей своей насыщенности работа журналиста имеет оборотную сторону. Не каждая семья выдержит график работы без выходных и праздников, с ночными съемками и монтажами, частыми командировками. Как сумела популярная тележурналистка сочетать почти круглосуточную работу и домашнюю заботу о муже и двух дочерях?
— Мне повезло с супругом, понимающим сложности моей работы, — улыбается Дарима, — а с детьми мне очень помогло то, что они учились в национальном лицее. Благодаря этому наши дети одинаково свободно владеют и русским, и родным языками. Когда они ходили в детский сад, мы старались дома говорить с ними только на родном. Муж даже шутил, что не понимает, когда они обращались к нему по-русски.
Оглядываясь на прожитые 50 лет, 20 из которых отдано телевидению, Дарима Жамсоева не жалеет ни об одном прожитом дне. Ее авторские программы «Мунхэ зула» («Вечная лампада») и «Буряад орон» с нетерпением ждут зрители, особенно в селах. Дарима признается, что любит ездить туда гораздо больше, чем в любые заграничные командировки. Исключение — Индия. Туда она ездила два раза на Учения Далай-ламы, организовала телемарафон помощи студентам из Бурятии, обучающимся в тибетских монастырях.
— Мечтаю съездить в третий раз. После моего последнего визита некоторые бурятские студенты в Индии писали родным, что будто с родной мамой повстречались. А в селах я больше всего люблю встречаться с пожилыми людьми. Впитываешь мудрость с каждым их словом. Однажды в Еравне один дедушка подошел и погладил меня по голове, сказав: «Манай Ногоон Дара! Наша Зеленая Тара!». Такие слова зрителей для меня дороже любых наград. Это самая высшая оценка моей работы, — говорит Дарима Жамсоева.
Автор: Андрей Ян
Источник: Еженедельник "Информ Полис"
