Погода
Если верить зажигательному шлягеру Аллы Пугачевой, он «стал счастливейшим из людей», ведь у него есть… все, что для этого нужно. Он – Сергей Вагаев, основатель клуба и бартерного сервиса «100 друзей». Эта организация, по мнению многих экспертов, просто уникальна для Иркутска, а, может, даже и для России. Так ли это на самом деле, мы поинтересовались у самого бартерного гуру, а заодно выяснили, что он за человек, и что за организация скрывается за столь улыбчивой и как будто естественным образом внушающей доверие вывеской. А?
Что значит иметь 100 друзей...
Невысокого роста, в кепке, с улыбкой на круглом лице и огромным ноутбуком, болтающимся на плече, Сергей произвел на меня впечатление человека самодостаточного… хотя бы в своей дружелюбности. А это, согласитесь, редкое по нынешним временам сочетание качеств!? Мне было интересно, чем живет этот человек, и я решил пообщаться с Вагаевым, что называется, на ходу. На ходу исключительно по форме, чтобы увидеть человека в действии, то есть без малейшего ущерба содержанию. Сергей воспринял эту идею без воодушевления, но с пониманием. И даже взялся шутить:
– Мой отец часто повторяет: «Говорят, деньги – это зло. Конечно, приходишь в магазин – зла не хватает!» – Сергей искренне и, видимо, далеко не в первый раз рассмеялся этой выдумке своего папы. А я подумал, что это может стать неплохим эпиграфом нашей беседы.
– То есть, если я правильно вас понимаю, «100 друзей» не ставят своей целью борьбу со всемирным злом и спасение человечества от денег?
– Конечно, нет, мы всего лишь занимаемся открытым бартером!
Видимо, при этих словах я скривил такую физиономию, что мой собеседник отчетливо понял: надо начинать с азов.
– Смотри, есть чистый бартер, – продолжил он, – когда ты мне что-то даешь, а я – тебе. Открытый бартер – это промежуточная система, между бартером и деньгами. Фактически здесь идет использование преимуществ двух систем расчета. А главное, при таком варианте можно привлечь больше ресурсов в систему.
– Я давно подозревал, что не может организация эффективно работать, используя один чистый бартер…
– Чистый бартер – он тяжел, на нем никакие нормальные дела не делаются. Разве что разовые мероприятия какие-то…
Мы приехали на станцию технического обслуживания для того, чтобы поменять масло в машине Сергея. И у меня не было сомнений, что организатор бартерного сервиса «100 друзей» сделает это без денег. Действительно, Вагаев не заплатил ни за само масло, ни за его замену ни рубля. Вместо денег он предъявил сотрудникам СТО доверенность на получение услуги от некой рекламной фирмы, которая, очевидно, когда-то работала с эстэошниками на бартерной основе.
Вероятно, где-то здесь была скрыта хитрость, лежащая в основе работы бартерного сервиса «100 друзей», но вот где именно? Многие из нас получали что-либо или пользовались чем-либо по доверенности – и что?!
На самом деле все выглядит немножко иначе: Вагаев организовал некое сообщество людей, готовых часть своих товаров и услуг реализовывать за бартер. Однако проект не просто выступает посредником, но еще реализует функцию учета всех предложений, сделок, отзывов потребителей и многого другого. В основе системы учета лежат локальные деньги, так называемые обменные единицы, или просто о.е. Их можно зарабатывать и тратить как обычные деньги, но лишь между участниками клуба. Проект уже зарекомендовал себя как неплохое подспорье для экономии рублевых семейных бюджетов.
– Сергей, можно ли сказать, что «100 друзей» по-настоящему выстрелил в кризис? – поинтересовался я, пока в его «Тойоту» заливали новое масло.
– Да.
– А нет опасений, что дела проекта пойдут на спад теперь, когда кризис, тьфу-тьфу, вроде, проходит?
– Статистика говорит, что интерес к бартеру при развитии экономики падает. Но при этом развитие-то не кончается. Просто снижаются его темпы. Допустим, WIR – первый и самый известный кооператив открытого бартера, находящийся в Швейцарии, работает аж с 1929 года, то есть еще с того, ставшего уже легендой кризиса. И работает до сих пор. Там сегодня порядка 80 000 участников.
– WIR – это что-то вроде швейцарского клуба «100 друзей»?
– Это ближайший аналог, будем так говорить… Так что, если система построена грамотно, то она работает в любых ситуациях.
– Но деньги тоже работают во многих ситуациях, и это тоже грамотная система. Или нет?
– Деньги – молодцы. Они могут на постоянной основе бизнес поставить. Но у денег есть один основной минус – их постоянно не хватает. У малых и даже средних бизнесменов вечно нет свободных денег. Они все вложены в дело.
О том, что такое острая нехватка денег, и в каком именно месте она ощущается, Вагаев знает не понаслышке – сам был бизнесменом и финансистом. А однажды потерял столько, что его мозг до сих пор интенсивно работает над поиском новых финансовых возможностей. По большому счету, клуб «100 друзей» и есть плод этих раздумий. Может быть, именно поэтому подход Сергея к бартеру отличается особой основательностью и принципиальностью. В этом я убедился, задав простой вопрос: поступали ли Сергею сомнительные предложения о «сотрудничестве». Вот что он мне ответил:
– Для меня бартер – это инструмент маркетинга, способ какие-то взаимовыгодные схемы найти, сформировать новые связи и т. д. Поэтому я противник всяких противозаконных вещей вроде ухода от налогов или, как говорят лукавые бизнесмены, их минимизации. А сомнительных предложений пока не было…
– Если я правильно понимаю, открытый бартер – это когда все то же самое, только с уменьшением денежной составляющей сделки?
– Главное здесь – уточнить: мы не просим уменьшить цену – мы просто предлагаем часть стоимости товара или услуги оплатить конкретными товарами и услугами, которые человек или бизнесмен и так бы приобрел на эти деньги. Вот я сегодня общался с одним очень известным производителем бетона. Мы выясняли их потребности, их спрос. Если удастся что-то из этого найти на проекте за обменные единицы, в «100 друзьях» появится в продаже некоторое количество бетона.
– Вы больше ориентированы на бизнес или все-таки на отдельных людей?
– Сейчас проекту нужны бизнесмены, которые бы системно оказывали здесь свои услуги или реализовывали товары. Это приоритетное направление развития. И мы сейчас выстраиваем систему работы именно с такого рода участниками. Это и определение основных форм сотрудничества, и разработка всей необходимой документации.
– А сколько сейчас участников в проекте? Это, пожалуй, один из главных показателей, интересующих людей дела…
– Без сомнения. Сегодня утром я заходил на наш сайт www.100druzei.info, и там было где-то двенадцать с половиной тысяч зарегистрированных участников.
– И это всё иркутяне?
– Конечно, нет. Вообще, в проекте более двухсот городов. Но наибольшая активность наблюдается в окружности радиусом 2000 километров с центром в Иркутске. Это Иркутск, Ангарск, Шелехов, Красноярск, Новосибирск, Улан-Удэ, Чита.
– Вам, наверное, приходится часто ездить.
– Другие участники ездят. Я в основном общаюсь с городами по скайпу или в режиме интернет-конференций. Это более оперативно, более удобно для меня и, наверное, более эффективно.
– Это в вас говорит связист. Я знаю, вы некоторое время работали руководителем подразделения в одной известной иркутской фирме, торгующей связью.
– Да, там я очень активно использовал бартерные схемы.
– А вообще – как вы открыли для себя возможности бартера?
– Это было давно. Еще в 90-х у меня был свой маленький бизнес. Тогда я понял, что бартер особенно эффективен в случае нематериального обмена. Я продавал бухгалтерские курсы, потом поменялся с автомобильными курсами – и так, меняясь, расширил свой ассортимент до 30 различных позиций.
– Что-то не совсем уловил, в чем фокус…
– Здесь хорошо подходит пример с яблоком. Когда мы меняемся яблоками: ты – мне, я – тебе, у нас так и останется по одному яблоку. Если у тебя идея и у меня идея, мы поменялись – и у нас по две идеи стало. Обучение – это тот же нематериальный обмен.
Когда ты отдаешь информацию, её не становится меньше – её становится больше в целом.
Мы подъехали к одному из офисных центров. Там регулярно проходит – и должна была состояться сегодня – игра под названием «Бартерный поток». Игра еще не началась, но её ведущий Дмитрий Рахован уже был на месте. Сергей рекомендовал мне его как главного финансового тренера всех новичков проекта «100 друзей». По словам Дмитрия, игра – это способ интенсивного знакомства с возможностями проекта. Чаще всего «Бартерный поток» представляет собой своеобразную ярмарку, где каждый имеет возможность предлагать свои товары и услуги, искать то, что ему нужно, совершать игровые сделки и даже брать кредиты в обменных единицах. Теория игры показалась мне немного сумбурной, однако поучаствовать в ней захотелось. Такой же и сам клуб «100 друзей», где лучше один раз заработать и потратить обменные единицы, чем выслушать сто советов на тему, как это правильнее сделать.
– Сергей, можно ли сказать, что проект «100 друзей» действительно уникален? И если да, то чем же он все-таки отличается от аналогов?
– Я считаю, что мы уникальны. Во-первых, потому что такого набора возможностей, который есть в «100 друзьях», нет больше нигде. Это и бартерный сервис, и клуб, и возможность зарабатывать на построении сети. Во-вторых, наш бартерный сервис уникален, потому что мы берем комиссию обменными единицами. Это, конечно, смешно, но во всех известных мне сервисах открытого бартера комиссионные берут именно деньгами. Получается противоречие: вас призывают переходить на бартер, а сами берут с вас деньги. В нашем случае можно не имея денег войти в систему и получать пользу.
– Да, забавно. Сегодня у вас нет конкурентов. По крайней мере, в Сибири?
– Это так. В нашей сфере до конкуренции далеко. Но есть другая проблема – это вакуум общения с коллегами по цеху. По правде говоря, я был бы очень рад, если б таковые появились. Однако, при всей очевидности и понятности самой идеи сервиса открытого бартера, не так-то просто реализовать подобный проект. Мне раз пятьдесят говорили: «О, у меня была такая же идея!». Идея-то не сильно гениальная, а в реализации есть некоторые нюансы, которые сразу не увидишь.
– Наверное, желающим стать вашими коллегами вы бы рассказали о тонкостях своего дела более подробно?
– Возможно.
Вечерело… Сергея Вагаева ждала ещё одна бизнес-встреча. Кажется, с владельцем одной из служб такси. Так что наш разговор пришлось прервать. Ненадолго, как подсказывало мне что-то…
Артем Световостоков
Справка 1:
По словам Бернарда Лиетера (Bernard Lietaer), одного из архитекторов евро и теоретика локальных валют, сегодня в мире имеет хождение не менее 2500 альтернативных денежных систем. Например, в США местные валюты существуют в Калифорнии, Висконсине, Орегоне, Пенсильвании, Мичигане и Массачусетсе. Примером такой денежной единицы можно назвать BerkShares, которая была введена в Беркшире, штат Массачусетс, три года назад. Сейчас уровень использования BerkShares местным населением составляет примерно 30 процентов.
Справка 2:
Локальная валютная система способствует тому, что деньги тратятся в пределах регионального экономического сообщества, укрепляя и стимулируя его развитие. Благодаря этому меленькие компании могут оставаться в бизнесе и конкурировать с большими сетями и крупным бизнесом. Бизнес, со своей стороны, с помощью местной валюты укрепляет связи с общественностью и тем самым повышает лояльность клиентов.
"Байкал24" впервые опубликовано
