Погода
Литературные вечера «Этим летом в Иркутске» в минувшую среду открыл писатель, награжденный дипломом ЮНЕСКО «За вклад в мировую культуру», обладатель Большой литературной премии России, радиожурналист, создавший цикл передач «Национальный герой» Владимир Карпов. Зал Иркутского академического драматического театра им. Н.П. Охлопкова был в этот день полон. Разговор со зрителями получился искренним и неторопливым. После выступление Владимир Карпов дал интервью газете «Областная».
– Владимир Александрович, какие у вас впечатления от литературных вечеров «Этим летом в Иркутске»?
– Литературные вечера – уникальное явление, что-то подобное есть, пожалуй, только в «Ясной Поляне» у Владимира Толстого, где собираются писатели со всего мира, но там все немного в другом формате. То, что происходит здесь, это практически невероятно, мне сказали, что выйдет моя книжка. Обычно, если сейчас к какому-то случаю выпускают издание, это нечто одноразовое, прочитал – и все распалось. Но когда я приехал в Иркутск, то и увидел, какая это замечательная книга, прекрасно изданная, с красивой обложкой, которая доставляет эстетическое наслаждение. Художник Сергей Элоян не просто нарисовал картинку, он перед этим прочитал текст, и из его впечатлений родился этот образ трещины, пролегшей между тенями на земле.
– А как впечатления от иркутской публики?
– Замечательное. Я, правда, не очень доволен собой, а вот зрителем – полностью. Для вечера я приготовил отрывки, потому что танцор пляшет, актер играет, а писатель должен читать. Ведь если есть текст, то достаточно прочитать фрагмент, чтобы читатель его почувствовал, потому что бывает так: есть сюжет, а текста, литературы – нет. И конечно, радует возможность поговорить с читателем о том, что происходит вокруг того, что я пишу, о чем думаю, что чувствую. Потому что сейчас культурное пространство разорвано. У меня скоро выходит роман в «Роман-газете», при советской власти у издания был тираж 3 млн экземпляров, и вся страна его читала, а сейчас тиражи 2–3 тыс. экземпляров. Есть, конечно, интернет, но мы литераторы его поздно открыли.
– О чем ваш новый роман?
– Он называется «Феромон», заголовок несколько вальяжный, может быть, даже легкомысленный. Повествование в первой части идет в таком же стиле, потому что мой герой разъезжает по стране, встречается с разными женщинами и как бы бежит от любви в разные связи. Ищет ее во многих, но вдруг понимает, что убежал от настоящего чувства, от женщины, которая родила ему ребенка. Вот такая получается человеческая драма. На мой взгляд, этот роман поднимает самые важные вопросы в нашей сегодняшней жизни. Только мужчина и женщина, он и она, вечные Адам и Ева – только они моделируют будущее. Ведь через них пойдет новое поколение. Сколько они вложили в своего ребенка, столько и будет отдачи. Если они вложили свою любовь, то она прорастет, а если они вложили отчаяние, ненависть или просто растерянность, как сейчас часто происходит, когда дети появляются случайно, то это отразится в их судьбе. Издревле люди готовились к продолжению рода со всей серьезностью, отбирали женихов и невест. Монголы, например, изучали родословную на 40 колен, и, может быть, поэтому захватили потом весь мир, ведь таким образом сумели сохранить некую внутреннюю энергетику нации. И нам нужно возвращаться к главному закону построения мира, вспомнить, что мы его строим через своих детей. Нужно думать, от кого мы рожаем и кого. Это, на мой взгляд, путь истинного возрождения человечества, потому что сегодня происходит депопуляция, и не только у нас в стране, но и по всему миру.
– У вашего романа счастливый конец?
– Да, потому что я верю в лучшее, взрослые там нашли свое счастье, но будут ли дети счастливы? Помните как в «Анне Карениной»: все счастливые семьи похожи друг на друга, а несчастные несчастливы по-своему. Так вот в нашей сегодняшней жизни все несчастливые семьи похожи друг на друга, потому что почти все несчастливы, задавлены бытом, и все похожи друг на друга в своей суете, верхоглядстве, а вот счастливые семьи очень не похожи друг на друга. То, что было правилом, стало исключением, и наоборот.
– Вам довелось жить на стыке времен, вы даже занимались политической деятельностью, как вы оцениваете сегодняшнее время?
– Если сравнивать с революцией 1917 года, то нам, с одной стороны, легче, потому что не было тех страшных войн, братоубийств, а с другой – сложнее, ведь тогда из четко очерченных устоев мы вступали в другие идеалы, сейчас же все размыто. Но я считаю, что мы большие счастливчики, потому что, конечно, здорово жить в зоопарке, где сыт и лев, и заяц, но, увы, мир оказался разноречивым, и в нем эти виды не уживаются. Но, в то же время, мы не можем жить по законам леса, ведь мы люди. Да, я – человек, которого выгнали из комсомола, во время перестройки активно защищал компартию, но сегодня эта политическая активность людей угасла, может быть, это и к лучшему.
– Как у писателя у вас есть какая-то сверхзадача?
– Мои книги написаны на биографическом материале, в них мало фантазии. Когда художник начинает творить, он хочет увести в свой мир читателя, очистить его. И этот мир у меня особенный, красочный, после того, как человек побывает там, он должен как-то особенно зажить, стать счастливее. Я пишу, потому что мне кажется, что эта жизнь ускользает. Я пытаюсь таким образом остановить время. Поэтому я и оставил профессию актера и взялся за перо. Писательство – это такое спасительное чувство, сопротивление времени. Человек вообще всегда сопротивляется времени. Он рассчитывает на жизнь вечную и предполагает, что после смерти она наступит, но ему хочется привнести ее в жизнь на Земле. Вы заметьте, что все, чем дорожит человечество, сопротивляется времени: великие здания, великие открытия, великие мифы о полководцах. Видимо, таким путем человек и создает жизнь вечную. И я пытаюсь сделать то же самое, по крайней мере, претендую на это, надеюсь войти в историю литературы и что мои вещи останутся и кто-то их потом прочитает
– Вы к этой мысли пришли после создания цикла передач о великих людях?
– Да, на радио я сделал около 200 передач «Национальный герой» о русской истории, своего рода энциклопедию русской жизни – от княгини Ольги до Василия Шукшина. И недавно я осознал, что сделал нечто, ведь у меня выступают выдающиеся люди страны. Их можно найти на моем сайте в интернете. Кстати, этот цикл передач мне помог сделать иркутянин – предприниматель Владимир Гаврилов.
– На пресс-конференции вы сказали, что Иркутск литературный оказал на вас влияние как на писателя?
– Не только как на писателя, но и как на личность. Распутин, Вампилов, Шугаев – это люди, близкие мне эмоционально, чувственно, они помогали в свое время выживать, уехать в Ленинград, определиться, не затеряться там, сохранить себя и выявить. Они вместе с Шукшиным, Астафьевым, Беловым помогали мне найти то, что дорого для меня, учили писать. Сейчас я впервые брожу по этому городу, который, я, как ни странно, описывал в одном своем романе о послевоенных искателях алмазов, который написал в необыкновенно романтическом ключе, ведь эти люди жили не страхом сталинских репрессий, а верой в светлое будущее. Дело в том, что они базировались в Иркутске, тогда я город совсем не знал, но описывал, как представляю, а сейчас вижу, что это в принципе, довольно похоже получилось.
– Почему после многих лет занятия журналистикой вы вновь вернулись в большую литературу?
– Потому что все равно самое важное – это твой текст. Когда я бросал писать, мне казалось, что это не будет уже востребовано. Я думал, что мы, писатели, будем отодвинуты лет на 40. А потом написал рассказик и понял разницу, когда работал на радио, мне письма приходили пачками, но они приходили по той теме, которую я освещал, а когда вышел рассказ, два-три человека ко мне подошли, но я понял разницу, что они к моим переживаниям обратились, к моей душе.
Писатель Валентин Курбатов:
– Первый литературный вечер я назвал «Нетерпение жизни» не случайно, ведь у Владимира Карпова семь детей и пять внуков. Внучке – 16, а младшей дочери – 1,5 года, видимо он один выполняет президентскую программу со всем тщанием и пониманием государственной ответственности. А когда он приезжает в «Ясную Поляну», мы все забываем свои учености и стыдливо прячем за спину умные доклады. Потому что вместе с ним к нам словно вторгается сама жизнь со всеми птицами, животными, цветами, детьми. Он из тех, кто жадно, ненасытно вглядывается в нее и всем своим существом утверждает ее.
СПРАВКА:
Владимир Карпов родился и вырос в Бийске Алтайского края. Жил в Киргизии, Башкирии, Чувашии, много ездил по Якутии. Окончил Ленинградский театральный институт и Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького. В 1957 году приехал по распределению в Челябинск, где и началась его литературная судьба. Первые рассказы были опубликованы в журнале «Наш современник» и переведены на многие языки мира. Повесть «Вилась веревочка» была переиздана десятками издательств и журналов в нашей стране и за рубежом. Первая книга «Федина история» была названа лучшей публикацией молодого автора в СССР и удостоена литературной премии имени М. Горького. В 29 лет, по тем временам очень молодым, по рекомендации Виктора Астафьева, Василия Белова и Константина Скворцова прозаик был принят в Союз писателей СССР. Одну за другой Владимир Карпов выпускает книги «Плач по Марии», «Нехитрые праздники» и другие. По повести «Двое на голой земле» на киностудии имени М. Горького был снят художественный фильм с одноименным названием. Вышедшую в 2000 году книгу «Можно ли Россию пешком обойти?» Валентин Распутин назвал книгой, написанной «в точном соответствии со временем». За серию статей, очерков и рассказов о Севере и малочисленных народах Сибири Владимиру Карпову присвоено звание «Заслуженный работник культуры Республики Саха (Якутия)». Рассказ «Я могу хоть в валенке дышать» вошел в антологию «Шедевры русской литературы ХХ века», изданную под патронажем Российской академии наук. Автор также был награжден дипломом ЮНЕСКО «За вклад в мировую культуру». За роман «Танец единения душ» Союз писателей России присудил Владимиру Карпову Большую литературную премию России.
Автор: Елена Орлова
Фотограф: Алексей Головщиков
