Погода
Желание лидеров стран Запада приблизить начало экономического роста понятно — у них из-за происходящих событий серьезно стал падать рейтинг. Но нельзя же в самом деле «заговаривать» кризис, как доисторические (да и современные) колдуны заговаривают дождь или ураган.
Количество сообщений о «выходе из рецессии» и «завершении кризиса» явно зашкаливает: об этом говорят все официальные лица, включая президента США Обаму, Саммерса (его главный экономический советник), Бернанке (руководитель Федеральной резервной системы США). Последний, впрочем, на заседании возглавляемого им Комитета по открытым рынкам ФРС учетную ставку так и не поднял, что само по себе говорит о пределах его оптимизма. Впрочем, территория безудержной радости по поводу окончания кризиса Соединенными Штатами не ограничивается — уже и некоторые страны Европы, прежде всего Франция и Германия, объявили о том же самом прекращении рецессии.
Незацикливающийся цикл
Если спад начался, то у него должна быть причина. Но странный факт: на всех крупных собраниях мировой политической элиты, которые прошли с августа 2007 года, об этих причинах (действительных, а не мнимых или декоративных) не было сказано ни слова! Это удивительно, ведь обсуждались вроде бы способы выхода из кризиса. Причем такое обстоятельство никак нельзя назвать случайным: Барак Обама во время визита в Россию летом этого года дал интервью одной из российских газет, в котором сказал, что «не нужно искать виновных в кризисе!». Однако если причины и пути развития кризиса понятны и прозрачны, то и виновные (во всех смыслах этого слова) тоже, в общем, не могут остаться в тени. Поэтому перевод слов Обамы с политического «новояза» на человеческий язык звучит однозначно: не нужно искать именно причин кризиса! Можно ли при этом эф фективно с ним бороться — вот главный вопрос.
Представители экономического истеблишмента, которые, прямо скажем, проспали начало кризиса (и тем самым поставили под серьезное сомнение свою профессиональную компетенцию), активно пытаются найти «объективные» причины, которые помешали им сделать правильные выводы о состоянии экономики, но при этом от вопроса о реальных причинах кризиса также стараются незаметно отползти. И дело не только в прямом приказе политических элит, но и в личных интересах. Ну действительно, если есть причина, то они как профессионалы должны были ее видеть. Поскольку этого не произошло, то, значит, что? Либо они НЕ профессионалы (чего с их точки зрения не может быть, потому что не может быть никогда), либо причины просто не было! А произошел обычный традиционный циклический кризис. Именно поэтому они употребляют для нынешнего спада «циклический» термин «рецессия», а вовсе не «спад». В конце концов рецессия, по самому своему определению, достаточно быстро заканчивается (цикл-то продолжает развиваться), а спад (или тем более депрессия) может длиться долго.
К беде и политиков, и официальных «экономистов», причина глубокого спада и фундаментального кризиса была и есть. Это — продолжающаяся более 25 лет политика накачивания в экономике США совокупного спроса за счет роста кредитования. При этом, разумеется, происходил рост совокупного долга домохозяйств и государства, который компенсировался падением стоимости его обслуживания (учетная ставка ФРС США, равная в начале этого процесса, в 1981 году, 19%, к концу 2008 года снизилась до нуля). Поскольку накачивание экономики деньгами (кредитная эмиссия) не может не вызвать инфляцию, она и случилась — в виде надувания финансовых пузырей на фондовом рынке, рынке недвижимости, рынке нефтяных фьючерсов и много еще где. При этом высокий импорт США и глобальность финансовых рынков породили вторичные пузыри во многих странах мира, в том числе в Европе, Японии и Китае (да и в России), которые вызвали в этих странах и регионах ощущение бурного экономического роста.
Все эти перевернутые пирамиды так или иначе были основаны на реальном спросе — просто основание их (т.е. отношение собственно конечного спроса к общему объему пузырей) все время уменьшалось. Хотя и доходы граждан росли, поскольку часть ресурсов от роста пузырей они все-таки получали. И поэтому, как только механизм кредитного стимулирования оказался исчерпан (после того как стоимость кредита перестала падать, новые кредиты народ брать перестал, да и банки им давать перестали, опасаясь невозвратов), пузыри стали лопаться.
Оценить объем необходимого падения спроса только в США несложно. Не будем перегружать читателя расчетами, просто назовем итоговую цифру наших оценок: на начало кризиса (лето 2007 года) спрос превышал реально располагаемые доходы населения США примерно на 3 триллиона долларов в год. Это без учета падения этих самых доходов из-за разрушения финансовых пузырей. Поскольку пока спрос упал от силы на 0,5 триллиона в год, говорить о прекращении спада можно только в одном случае: если те, кто говорит о «конце рецессии», объяснят, как именно будет в ближайшее время стимулироваться совокупный спрос. Но ответа на этот вопрос мы пока не слышим.
Нечаянная радость
Как же так получается, что многие экономические показатели стали улучшаться? Очень просто. До поры экономика получала деньги от потребителей и на этом как-то развивалась. Потребители стали платить меньше, но государство и Центробанки через банковскую систему дали экономике денег напрямую. Очень много денег. Настолько много, что это вызвало массу вопросов, а информационное агентство Bloomberg даже подало в суд на ФРС США из-за отказа последней предоставить информацию о масштабе и содержании программ поддержки банков. Суд оно при этом выиграло, но информацию не получило, поскольку при наличии денег в США можно судиться бесконечно, а денег у ФРС, которая их печатает, по определению достаточно. Разумеется, такая политика ФРС, разбалансировавшая финансовую систему, должна вызвать инфляцию и т.д., и т.п. Эффект от впрыскивания денег краткосрочный — завтра придется давать снова. Но сегодня-то все показатели улучшились. А завтра — оно и будет завтра, тогда еще что-нибудь придумают! Международный терроризм, свиной грипп или еще что-нибудь.
Как только вы слышите, что все вот-вот будет хорошо, что кризис заканчивается и т.д. — задайте собеседнику вопрос: а с чего, собственно, он начался? Если он скажет, что это был «банальный» циклический кризис, то разговор можно заканчивать, поскольку из всего выше сказанного однозначно следует, что ваш собеседник неадекватен. А если он попытается назвать реальную причину, то с ним можно поспорить. Например, на тему о том, закончила ли она свое действие. Может получиться интересный разговор.
Представляя себе реальную модель кризиса, к активной пропагандистской кампании, ведущейся под лозунгом «Рецессия закончилась!», к кампании, в которую включили даже нашу страну, несмотря на ее, мягко говоря, не самый большой вес в мировой экономике, нельзя относиться без иронии. Да, существует шанс, что следующая дефляционная волна начнется не быстро, может быть, несколько месяцев удастся сохранять нынешнюю псевдооптимистическую «картинку». Но дальше?..
Спрос будет падать, кризис — углубляться
Главной проблемой американской (и мировой) экономики станет продолжающееся падение спроса. Как уже было отмечено, все финансовые пирамиды и вся финансовая инфраструктура (которую и спасают власти всех стран мира, точнее, которую спасают представители этой самой инфраструктуры, проникшие во власть), по большому счету, существовали и росли именно на этом самом конечном спросе. Да, пирамиды способствовали увеличению этого спроса, но много-много медленнее, чем росли сами, то есть все время увеличивали, мультиплицировали надстройку над этим спросом. Поскольку, как отметил еще Ломоносов, «если где чего прибудет, то в другом месте убудет», то сделать это можно было только за чей-то счет. И понятно за чей: рост финансовых пирамид сегодня означает, что в него включен все более и более удаленный спрос завтра. Грубо говоря, финансовые институты получали прибыль за счет того, что учитывали ваш спрос и в этом году, и в следующем, и еще на много десятилетий. А некоторые компании забрались даже в следующее тысячелетие...
И этот спрос, пусть не тысячелетия, а всего лишь следующего десятилетия, лежит в активах практически всех финансовых институтов современности. А его спад делает совершенно бессмысленным их спасение: они все равно не смогут оплатить свои долги, поскольку залогами под них выступает то, что уже не существует. Но финансовые институты — это не просто отдельные институты, это инфраструктура всей экономики. И если финансовая инфраструктура не в состоянии поддерживать свое положение, если потребитель не в состоянии ее оплачивать, то делать это должно государство; причем платить каждый год, каждый месяц, каждый день. Что оно, собственно, и делает, хотя пока крайне неэффективно. А ведь есть еще и другая инфраструктура, не только финансовая, которая тоже требует в условиях кризиса денег от государства.
Официальный ВВП США — около 14 триллионов долларов в текущих ценах. Реальный (в смысле отвечающий сегодняшним финансовым потокам, без учета приписной ренты, гедонистических индексов и прочих изысков американской статистики) - порядка 12 триллионов долларов. Совокупный спрос домохозяйств — около 9 триллионов долларов. Но это — с учетом финансовых пузырей. А что будет после того, как они лопнут?
Падение спроса, как это следует из наших оценок, составит около 3 триллионов долларов при текущих доходах, то есть сохранении той части доходов домохозяйств, которые они сегодня получают от финансовых пузырей. Если последние лопнут, точнее, когда они лопнут, потери увеличатся еще где-то на 1,5-2 триллиона, итого от совокупного спроса домохозяйств останется максимум 4,5 триллиона долларов.
А что с ВВП? Сокращение пузырей даст падение ВВП примерно на треть, то есть на 4 триллиона долларов, падение основного, базового, уровня экономики - еще где-то 2 триллиона. То есть в остатке мы получим экономику США, ВВП которой будет составлять около 6 триллионов долларов (все равно немало!), а спрос домохозяйств в ней будет где-то на уровне 4,5 триллиона долларов в год.
Падение будет с уровня 12 триллионов долларов ВВП в год, то есть составит около 50%. Разумеется, если сравнивать нынешнюю экономику с экономикой тех же США 30-х годов прошлого века, то ощутимость падения будет меньше, поскольку значительную часть сегодняшних потерь составят финансовые пузыри, которые к реальной экономике имеют слабое отношение. За одним очень важным исключением. Это — инфраструктура.
Под инфраструктурой понимается все: и потребление электроэнергии, и система финансового обеспечения, и даже сеть дорог. Эта инфраструктура (точнее, ее поддержание и развитие) стоит денег, причем больших. Ранее ее финансировали все участники, причем неравномерно: чем больше был финансовый поток, проходящий через участника экономического процесса, чем больше была его прибыль, тем больше он вкладывал в финансирование экономической инфраструктуры. И вот половина этих участников должны исчезнуть. Это значит, что больше половины тех денег, которые сегодня идут на содержание инфраструктуры, исчезнет.
Можно вспомнить про знаменитые фотографии нынешнего Детройта, которые легко найти в Интернете, — шикарные кварталы 1920-1950-х годов, ставшие руинами. Однако далеко не все города можно таким образом ликвидировать: как быть, например, с линиями электропередачи, количество потребителей которых делает их содержание нерентабельным? Отметим, что мы с этой ситуацией уже в некотором смысле столкнулись: часть социалистической инфраструктуры (например, жилищно-коммунальное хозяйство в ряде городов) стала нерентабельной, и это приносит жителям массу неудобств. А теперь представьте себе такую же ситуацию в США, в которых никто не будет поддерживать нерентабельное хозяйство просто потому, что «так надо». Что будет в этой ситуации?
Финансовую систему не спасти, но деньги уже в кармане
Это и есть на сегодня главная проблема мировой и американской экономики. Проблема до конца не осознанная и вовсе не просчитанная. Проблема, которая станет главной головной болью человечества уже в ближайшие годы. Но это объективно. А субъективно? На одной из пресс-конференций президент Обама объяснил, что США стояли на краю финансовой пропасти, но властям (читай: самому Обаме) удалось от нее отойти. Там же он отметил, что произошло это из-за «фундаментально несостоятельных» действий банков Уолл-стрит. Причем, как это ни странно, он считает, что если бы правительство США не предприняло экстренных мер стимулирования экономики и оказания государственной финансовой помощи ряду крупнейших банков и кредитно-инвестиционных компаний, оказавшихся фактически банкротами, то экономику США, по общему мнению экспертов, ждал бы период «глубокой депрессии».
Странно здесь то, что действия, которые совершали финансовые воротилы Уолл-стрит, во многом все эти годы контролировавшие и министерство финансов США, и группу экономических советников всех президентов США, и Федеральную резервную систему (это уж просто всегда, поскольку ФРС — это частная контора, акционерами которой как раз и являются крупнейшие банки Уолл-стрит), как-то, по мнению Обамы, привели к неприятностям самой этой финансовой системы. Тут явно какое-то непонимание. Либо это не неприятности, а просто тонкая игра по легализации механизмов выколачивания денег из государства, либо есть еще какие-то причины кризиса, более фундаментальные, чем «действия Уолл-стрит». На самом деле, как это обычно и бывает, верно и то, и другое.
Как мы уже говорили, основным механизмом экономического развития последних десятилетий было надувание финансовых пузырей на различных рынках. Причем источником служили эмиссионные деньги, кредитная эмиссия, осуществляемая и для поддержки частного спроса, и для поддержания оборота денежных суррогатов. Причем в качестве принципиального фактора, обеспечивающего устойчивость этой схемы постоянного роста долгов, выступало регулярное снижение стоимости кредита, которое и позволяло все время погашать старые долги за счет роста новых.
К осени 2008 года этот механизм перестал действовать (учетная ставка была снижена до нуля), хотя негативные явления от явно перегретых «пузырей», в частности на рынке ценных бумаг, обеспеченных ипотекой, начали нарастать еще раньше. И поскольку вся система обеспечения финансовых по своему происхождению «пирамид» естественным образом находилась в финансовых институтах, они и попали под удар. Отметим здесь важную вещь: институты, но не их владельцы, которые все эти десятилетия, естественно, выводили прибыль на «чистые» структуры.
Но поскольку под удар попали весьма и весьма крупные институты, то и вся финансово-экономическая инфраструктура зашаталась, причем первыми под удар попали (еще весной 2008 года) страховые компании, которые брали на себя риски невозвратов по кредитам. Первым этот вопрос поднял губернатор штата Нью-Йорк Элиот Спитцер еще в марте 2008 года, но тогда Уолл-стрит еще не готов был обсуждать вопрос — и Спитцер был вынужден в течение недели покинуть свой пост... Но за полгода финансисты подготовились, и осенью на них вылился буквально «золотой дождь» бюджетных денег и денег, напечатанных ФРС. Речь шла о триллионах долларов, которые, конечно, в нормальной ситуации частные компании из бюджета получить не могли ни при каких условиях. Эти деньги тут же разошлись по тем компаниям, которым крупнейшие финансовые институты были должны, и вряд ли я сильно ошибусь, если предположу, что значительная часть получателей этих денег были, по большому счету, те самые воротилы, которые и затеяли всю эту операцию. Разумеется, они совершенно не в восторге от того, что приходится разрушать созданную веками финансовую инфраструктуру. Но зато они получили практически одномоментно прибыль, которую иначе можно было бы получить лет за сто, а то и больше. В общем, «баш на баш», и, с учетом того, что контроль над государственными институтами США у них остался, все бы было у них хорошо. Вот и Обама в детали не вдается, а крупнейшую в истории операцию по «приватизации» казенных денег называет «успехом»! Но есть одна тонкость. Дело в том, что, вопреки мнению Обамы, кризис на этом не заканчивается... Спрос, накачанный за почти три десятилетия, по-прежнему существенно выше реально располагаемых доходов населения, а значит, кризис будет продолжаться. Бо лее того, он только начинается, поскольку пока сокращение общего объема «разрыва» между реальными доходами населения и его расходами составило от силы 12-15%. И это еще без учета падения этих самых доходов в условиях кризиса. А списания финансовых институтов, которые уже поставили на грань коллапса даже не американскую, а всю мировую финансовую систему, пока тоже еще далеко не закончились: реальный объем «плохих» активов в США больше, чем уже признано, раз в восемь. Еще раз повторю, не НА 8%, а В 8 раз!
И что делать в такой ситуации? Слова Обамы о том, что к настоящему времени финансовый сектор США стабилизирован, хотя Вашингтон и не отказывается от намерения провести реформу системы регулирования финансового сектора, — это только слова, хорошая мина при плохой игре. Фактически это означает, что воротилы Уолл-стрит просчитались: потери от разрушения финансовой инфраструктуры не компенсируются теми триллионами, которые они выкачали из бюджета США. И будут выкачивать дальше, поскольку представители Уолл-стрит по-прежнему контролируют экономическую политику американского государства, и масштабы их поддержки со стороны бюджета и ФРС будут только нарастать по мере углубления кризиса.
Вид на кризис через призму борьбы элит
Вообще в американской элите в связи с происходящими событиями нарастают серьезные проблемы. Дело в том, что в США одновременно существуют две элитные структуры. Одна — национальная, это собственно элита государства США. Другая — наднациональная мировая финансовая элита, она же — элита «Западного» глобального проекта. До недавнего времени их интересы вполне себе сосуществовали (хотя в XIX и начале ХХ века несколько президентов США поплатились жизнью за попытки отстаивать интересы именно США против элиты «Западного» проекта, которая тогда по большей части находилась в Старом Свете), но в последнее время ситуация стала меняться.
Их противоречие носит абсолютно объективный характер: эмиссия доллара сегодня может использоваться для поддержания экономики США в условиях кризиса, но это противоречит интересам элиты «Западного» проекта, поскольку ослабляет позиции этой валюты на мировом рынке. А именно контроль над масштабом эмиссии и обращением доллара США, базовым механизмом которых является Федеральная резервная система, — и есть главный инструмент, которым элита «Западного» глобального проекта обеспечивает свое господство над миром.
Именно по этой причине основная помощь идет как раз на поддержание финансовой инфраструктуры, хотя, по сути, помогать бы надо реальному сектору. Но тем не менее у широких слоев американской общественности уже появляется интерес, кто является получателем этой помощи, в каком объеме и так далее. Теоретически хорошо бы еще спросить, в чьих интересах она оказывается, но до таких степеней обобщения публичная американская мысль пока (именно что пока!) доходит редко. В этом смысле упомянутый выше процесс агентства Bloomberg против ФРС очень показателен.
Суд США, как понятно, инструмент принципиально национальный. И решение принял в рамках национальных интересов. Но и ФРС — организация серьезная, даже очень, а главное, наднациональная. И это значит, что у нее есть очень серьезные политические аргументы о нецелесообразности раскрытия информации. Аргументы, которые, конечно, в суде озвучивать невозможно, но которые зато вполне могут прозвучать на разного рода закрытых элитных «посиделках».
Собственно именно в этом месте и возникает самое интересное в сложившейся коллизии. Еще раз повторю: до недавнего времени у национальной элиты США не было особых разногласий с элитой «Западного» проекта. У них не возникало противоречий, поскольку именно финансовые инструменты «Западного» проекта обеспечивали США господство в мире, авианосные ударные группы тут были вспомогательным инструментом. А вот теперь... С точки зрения интересов США, ФРС должна исполнять решения суда. С точки зрения интересов «Западного» проекта, американский суд должен заткнуться. Это не банальность, это принципиальный вопрос: чьи интересы важнее?
Пока ситуация развивается в пользу ФРС. Она подала апелляцию (что естественно), но суд мог заставить, несмотря ни на что, раскрыть информацию, а мог отложить свое решение до рассмотрения этой апелляции. Он отложил, и если тяжба будет продолжаться «до бесконца», а информация так и не будет обнародована, то можно констатировать, что, по крайней мере на этом этапе, национальные интересы США потерпели поражение в борьбе с международными финансистами. Но даже если ФРС все-таки поставят перед необходимостью выполнять решение американского суда, то и это еще не гарантия, что она его выполнит. Может, и раскроет информацию, а может, просто напомнит, что уровень потребления американских граждан превышает масштаб производства в этой стране раза в два. И такая весьма приятная для американских граждан разница достигается как раз за счет существования ФРС. Так что кто кого должен слушать — ФРС американский суд или наоборот? Это еще большой вопрос.
В любом случае понятно, что мировая финансовая элита будет отчаянно бороться за свою монополию в части принятия экономических решений, а значит, любые попытки четко и внятно объяснить, почему произошел кризис и каковы реальные последствия принимаемых решений, будут жесточайшим образом пресекаться.
Ну и наконец, из всего вышесказанного следует, что кризис будет и дальше идти по максимально «жесткой» для общества траектории, поскольку, не обсуждая причин болезни, бороться с ней абсолютно невозможно. Разумеется, и тут будут отдельные «ремиссии», но в целом человечество прочно и надолго стало на путь самого тяжелого кризиса в его истории.
Автор — президент компании экспертного консультирования «Неокон»
Михаил Хазин
