Погода
За последние два месяца на заповедной улице Иркутска сгорело три дома
Жители старинной улицы в самом центре Иркутска находятся на осадном положении. Те, кто побогаче, наняли охрану. У кого средства ограничены, сторожат свои жилища самостоятельно. Каждый вечер молодежь и старики ходят вокруг своих домов в надежде, что злая участь, постигшая соседей, их минует.
Погорельцы бежали по снегу босяком
На пепелище дома № 18 средь бела дня в субботу орудуют мародеры: снимают уцелевший кабель, собирают ложки и вилки. Дом сгорел две недели назад. В нем жили несколько семей, в основном арендаторы.
— Соседка прибежала к нам ночью босая, ужас такой был, — рассказывает жительница рядом стоящего дома Елена Ивановна. — Пожарные приехали очень быстро, но 40 минут стояли, потому что электричество самостоятельно не могли отключить без разрешения сбытовой компании. Так дом и сгорел весь. А один сотрудник МЧС так и сказал: «Уезжайте отсюда — это уже не первый поджог на улице. Я вам в вашем доме оставаться не советую».
Спустя несколько дней полыхал огромный барак, дом № 22а по этой же стороне улицы. Сейчас на этом месте лишь ветхая, обгоревшая конструкция да разбросанные вещи, сломанные стулья и осколки посуды. — Люди прыгали из окон — без одежды, с детьми. Так нельзя, это настоящий геноцид, — говорят прохожие.
Примечательно, что сгоревшие 18-й и 22-й дома уже спасали от огня, но во второй раз удача от жильцов строений отвернулась. Также пожарным удалось предотвратить уничтожение дома № 4. А вот 14-й и дом на улице Кожова спасти не удалось.
— В администрации факты поджога не скрывают: в комитете по управлению Правобережным округом нам сказали, что по городу гуляет какой-то больной и поджигает дома. Только никакого больного мы тут не видели и в эти сказки не верим, — говорит Татьяна Васильевна, жительница одного из домов.
Известно, что улицы 3 Июля, Кожова и Седова входят в зону застройки 130-го исторического квартала, о котором сегодня так много говорят городские и областные власти. Земля и объекты, которые войдут в квартал, а также близлежащие участки — лакомый кусок для коммерсантов. Скупить обугленные развалины за бесценок хотелось бы многим. Но продажа земли на территории, которая по генплану должна отойти на нужды города, давно запрещена. Так кому же нужны эти поджоги?
За свои дома стояли насмерть
Неприятности начались на 3 Июля еще в мае. Тогда на улицу заехала большегрузная техника, подрядчики начали рыть землю, вековые тополя срубили.
— Наши дома ходуном ходили. Корни от тополей уходят глубоко под фундаменты. Когда их пилили, у нас провалилась крыша, из нормальных наши дома сразу превратились в ветхие, — рассказывает Елена Ивановна. Тогда, не дожидаясь полного разрушения своих домов, жители встали на их защиту.
— Мы встали стеной перед бульдозерами и не позволили им рыть. Показали свидетельства о собственности на землю и дома. Строители быстро свернулись и уехали, — продолжает Елена Ивановна.
Но на этом история не закончилась, а только началась.
— Некоторых расселили, а мы вот до сих пор остаемся в нашем неприватизированном доме, — рассказывает Елена, жительница дома по улице Верхней Набережной. — Наш дом возле самого моста находится. Нас трясло и землей засыпало, пока стройка шла. Дом весь развалился. Но в Ново-Ленино мы переехать не можем. Здесь у меня двухкомнатная, а в новостройке предложили однокомнатную. У меня пять детей, в такой квартире жить будет невозможно. Поэтому сейчас сидим в засаде, ждем, когда нас поджигать придут.
Улицы расчищают для большой дороги
Жители улиц, часть которых со временем станет большой транспортной развязкой, уверены: улицы попросту расчищают.
— Перед тем как сгорели два дома, 14-й и 18-й, я видела одних и тех же гастарбайтеров, таджиков. Они просто здесь ошивались, а спустя несколько часов дома заполыхали, — рассказывает Татьяна Васильевна. Люди делают смелые предположения по поводу того, кто стоит за поджогами.
— 18-й дом входит в список памятников федерального значения. Он пережил великий пожар 1879 года. По-хорошему, его надо было переносить, реставрировать, это миллионы рублей. Даже если было бы решено снять его с баланса наследия, на это ушло бы много времени и денег. А так дом сгорел — и нет проблем, — считает Елена Михайловна. — А тут еще мы со своими правами на дома. Нас хотят отсюда выжить, а обещанное жилье предоставить когда-нибудь потом.
Выселят на улицу?
Известно, что расселение улицы 3 Июля, так же как и других близлежащих улиц, должно было произойти еще в конце прошлого года. Однако строительные компании сроки сдачи объектов откладывают.
— Обещают в марте, но доживем ли мы до этого счастливого дня? Соседей из 4-го дома, который чуть не сгорел и сейчас непригоден для жизни, переселили в маленькую квартирку. Они недовольны, обращались в суд, но там решение приняли не в их пользу. Сейчас они обратились в Страсбургский суд, — рассказала Татьяна Васильевна. — Если нашими интересами пренебрегут, мы тоже в суд пойдем.
Помимо суда жители улицы 3 Июля активно подают заявления в прокуратуру по факту поджогов. Однако о ходе расследования в прокуратуре по Октябрьскому округу редакции газеты в комментариях отказали.
Как сообщили в администрации Иркутска, по региональной адресной программе «Переселение граждан из аварийного жилищного фонда с учетом необходимости стимулирования развития рынка жилья в Иркутской области в 2009 году» частным владельцам действительно предоставляется полная стоимость дома и земельного участка в виде жилья. Те, кто живет в домах по социальному найму, согласно программе получат то количество квадратных метров жилья, которое занимали, без учета земельного участка.
— Сейчас в действие включается экстренный вариант расселения в связи с пожарами на 3 Июля. Все погорельцы будут заселяться в первую очередь в новостройки, вводимые в эксплуатацию. По прогнозам, ближайшая сдача домов будет в марте в микрорайоне Ново-Ленино. Дома сдает УКС г. Иркутска, — рассказал начальник отдела строительных программ администрации Иркутска Павел Коротенко. — Те собственники, чьи дома сгорели, ничего в квадратных метрах не потеряют, так как работа по их домам и участкам была проведена заранее.
Фото автора
Елена Кутергина,
