Погода
Происходящие события на/в Украине находятся в центре внимания современного российского общества. Нас интересуют причина и ход событий, их интерпретация. Причина такого интереса в схожести и различии наших обществ.
Собственно, даже непонятно, кем считать украинцев – отдельным этносом, имеющим с русскими общее происхождение (от древнерусского этноса), или только политическим и культурным брендом для части русского этноса существующего и поныне. В целом, мы не можем дать однозначный ответ на этот вопрос по причине его неоднозначности.
Если мы будем путешествовать по различным регионам Украины, то обнаружим, что даже западноукраинские жители всё ещё идентифицируются как русские, но в то же время идентифицирующие себя как украинцы обладают такими чертами, которые делают их специфично отличными от жителей центральных регионов РФ.
Эти отличия не менее характерны и для политической жизни современной Украины. Внешне Украина – это почти та же самая Россия со всеми специфическими атрибутами: олигархами, бандитами, сумасшедшими либералами, здесь есть свои чеченцы и своя «Единая Россия». Однако, всё это существенно отличается от того, что мы видим в современной России.
НАЦИОНАЛИЗМ И РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ УКРАИНСКОГО ПРОТЕСТА
События, взорвавшие Интернет и сознание нашей политически активной части общества – это длящееся несколько месяцев противостояние украинской власти и оппозиции, и как апогей – противостояние на Грушевского. На всех этих этапах законодателями политической моды были и остаются украинские националисты. Данный факт – событие невиданное для России, где политический национализм плотно запрессован под лавку маргинальности и криминально преследуем.
Вначале объединение «Свобода» (парламентская политическая партия) навязало своим оппонентам из либеральных партий язык культурного национализма, который сейчас стал языком всего украинского политического сообщества. Затем «Правый Сектор», состоящий из нескольких независимых организаций, навязал правила игры правящему политическому режиму. То есть на всех этапах интеллектуальное, организационное и силовое лидерство националистов оказалось бесспорным.
Эти события наглядно показывают, какой силой, убедительностью, привлекательностью, способностью к мобилизации обладает национализм в стране, не отличающейся от России. Если отбросим некоторые культурные аспекты, признаем, что украинцы – это русские, то мы видим рядом с Россией ещё одно русское государство, в котором политический и культурный национализм наглядно показывает свою успешность. И здесь есть принципиальные различия, которые разделяют нашу современную историю.
Россия, бывшая РСФСР наследует оставшийся от Союза организационный аппарат, который совместно с новосозданным олигархатом, появившимся после сверхспорной приватизации начала 90х годов деформирует политическую жизнь новосозданного государства. К инерции, оставшейся от СССР, прибавляется фактор обслуживания криминальных олигархических отношений. За этим последовали 1993, 1994, 1996, 1999 годы и так далее, – то есть кровавые подавления протестов с убийствами несогласных; операция в Чечне, когда деньги для бандитов собирались на соседней улице с помощью рэкета возможно у родных и близких тех, кто защищал конституционный строй; сотни тысяч беженцев с Северного Кавказа и бывших Советских республик. Это всё дополняли штампы и инерция позднесоветской идеологии для масс и экстремистская либеральная идеология для элит, обслуживающих олигархат.
Ничего этого в Украине не было. Не было явно подтасованных выборов, подавлений протестных выступлений. Причина этого всё же не особая склонность к справедливости у украинских коллег, а то, что Украина изначально не была столь централизована, как Россия, а элиты никогда не были едиными, напротив – они были расколотыми на восток и запад, и их противостояние давало эффект независимости обществу.
Стоит отметить, что доминирование националистов в сегодняшних событиях – это не нечто удивительное, это принципиальная основа Украины, как современного государства и общества. Её политическое формирование шло как построение «не России» или даже «анти-России». Утрированно подчёркиваются культурные и лингвистические различия, инаковость истории, в то же время есть стремление присвоить древнерусскую историю только себе.
Русские в интерпретации современной украинской пропаганды – это москали, россияне. С нашим специфическим отношением к этому термину, у меня во время первых поездок в украинские регионы было ощущение, что это какая-то грубоватая издёвка, но оказывается это традиционное для Украины обращение к русским. Этнический и культурный национализм – это государственная идеология для Украины, такая же как «Россия для всех» в Российской Федерации. Известно, что навязыванию обеих этих идеологий способствовали наши геополитические друзья из-за океана. Чтобы предотвратить воссоединение двух русских государств одному помогали осознать, что оно не русское, а даже очень пострадавшее от русских «клятых москалей», а второму – что оно то же не русское, и дела ему до воссоединения с какими то «хохлами» нет.
Нельзя сказать, что формирование национального самосознания в Украине происходило всё это время беспроблемно. Как раз тот факт, что его развитие было срежиссированно как «антирусское» создало серьёзные сложности на всех этапах независимой Украины. Главная его опасность в том, что оно построено на самоощущении только части украинцев – галичан. Это доминирование только одной части с агрессивным противопоставлением таким же по количеству восточноукраинцам – это бомба, заложенная под Украинскую государственность.
Западная Украина – это условно сельская, архаичная территория с религиозным консервативным населением, которое идентифицирует себя как жителей Центральной Европы, которых по менталитету можно сравнить с сицилийскими или корсиканскими крестьянами. При некотором приближении, Галиция – это Украинский аналог Северного Кавказа – бедного, воинственного и, в целом, анархичного, то есть не имеющего устойчивых традиций собственной государственности. Стоит вспомнить, что жители Галиции партизанили против чужих захватнических государств на протяжении всей своей истории после распада единого Киевского государства.
Противостоит Западной Украине Восток с крупными мегаполисами, промышленностью, урбанизированным космополитическим населением. Жители этого региона не то что бы русские, они скорее «люди мира», «люди большого проекта», которым для них по-прежнему остаётся бывший СССР. Это такие же украинцы по самоидентификации, для которых РФ остаётся «Большим пространством», родственным и близким.
Кстати интересно, что элиты этого региона имеют часто смешанное происхождение, ведь в эпоху Советского Союза сюда приглашались специалисты со всего СССР, языком межнационального общения для них был и остаётся русский язык. Кстати, плавно дополняемый во многом английским, так как, имея перспективу работы в международных компаниях, успешные молодые жители Востока Украины учат иностранные языки. При этом их государство Украина является для них важным элементом их идентичности, а беспокойства за её судьбу, понимание её истории и дальнейшего развития приходит в принципиальное расхождение с западноукраинским образом жизни и мысли.
В современной Украине компромиссное положение занимает Центральный регион – русскоязычный по менталитету, имперский по амбициям – он оказался культурно подчинён условным галичанам.
Его представители, стремясь создать и сплотить единую украинскую нацию по принципу etat-nation – устаревшему к настоящему времени, навязывает всему населению культурные традиции одного региона. При этом, испытывая конкуренцию с условным Львовом, как культурной столицей Запада, старается быть «святее папы Римского» на этом пути, стремясь перещеголять в следовании чужим для себя региональным традициям самих галичан. Одним из важных элементов этого ансамбля является контекстная русофобия, типичная для галичан, как перманентных партизан, но чуждая всем остальным регионам Украины.
Мы не будем касаться всех региональных различий, ведь вышесказанное важно только для одного вывода – запад и восток Украины никогда не согласятся на «чужого президента». Разделение страны имеет принципиальный и в настоящее время необратимый характер. Янукович был и остаётся президентом с востока, которого компромиссно поддержали в надежде на то, что «этот парень» наведёт порядок в экономике. Однако, вместо этого он с кризисом привнёс галопирующую коррупцию.
Разговоры о злоупотреблении «семьи» – это злободневная тема разговоров украинцев на протяжении всего правления Виктора Януковича. Этот аспект сделал его положение крайне проблематичным, ведь тем самым он лишил во многом поддержки себя своим настоящим электоратом – с восточной Украины. Восточная Украина во многом самостоятельно, без опоры на ПР, на уровне самоорганизации предотвращает захваты административных зданий местными «бандеровцами». Эта потеря поддержки «своих» «Партией Регионов» и Януковичем очень симптоматичны, а подобные параллели легко можно провести и для России.
ПРИЧИНЫ УКРАИНСКОГО ПРОТЕСТА
Очевидно, что события не могли бы дойти до такой активной фазы, если бы не финансовая и информационная поддержка со стороны местных олигархов, ущемлённых в интересах «семьей». Обычно в их числе называют Дмитрия Фирташа, Виктора Пинчука, Игоря Коломойского и даже человека, который привёл Виктора Януковича к власти – Рината Ахметова. Однако, не вызывает сомнений, что и без помощи олигархов и западных структур, (а о них особый разговор), столкнулись два политических класса, мировоззрения и две группы с совершенно разными взглядами.
Западные политические и культурные фонды – это очень серьёзный фактор в современной украинской общественной жизни. Наверное, уже с 2004 года в каждом вузе есть свой евроинтеграционный клуб, в каждом средне и крупно населённом пункте существует сеть НКО, финансируемых и информационно поддерживаемых США и Европейскими странами. Очень активна Польша в Украине, видя себя региональным гегемоном, она стремится вести себя с украинцами как с подопечными. Влияние западных НКО на украинскую общественную жизнь, наверное, даже более велико, чем влияние на современную Россию. Как уже отмечалось – оно имеет другой характер. Если русских убеждают, что «Россия для всех», это общее место, где мы должны рады видеть хозяйственную, политическую жизнь любых «других», то украинцам навязывают совсем другие стереотипы – национальную исключительность и принадлежность к европейской нации.
В свою очередь, Россия ведёт свою геополитическую игру на территории Украины с целью интеграции её в «Русское большое пространство» – «Евразийский таможенный союз». Стоит отметить сразу, что при этом становятся видны все сильные и слабые стороны современной России.
Сильная сторона заключается в том, что у значительной части украинцев сохранился пиетет и симпатия к СССР как большому пространству и «глобальному» проекту, а РФ воспринимается инерционно как наследник СССР (что, кстати, очень спорно, учитывая уровень мышления и возможностей современных российских элит). Здесь используется совокупный ресурс таких фигур как Проханов, Леонтьев, разных политических проектов (Стариков, Кургинян, Фёдоров).
Если учесть, что значительная часть украинцев читает российские сайты, бумажные СМИ, смотрит по спутнику ТВ, это даёт положительный эффект, но при этом не учитывается вся западная часть Украины и сформированный за десятилетия раздельного существования политический класс, мышление которого, как мы видим, построено на национализме. Этот фактор российские политические элиты учесть просто не в состоянии, потому что их собственное мышление реализовано совсем на иных принципах.
Таким образом, при сложении вышеперечисленных факторов мы получаем причины происходящих событий:
Описывая сегодняшний Киев, нельзя обойти ту атмосферу историчности, которая пронизывает каждое мгновение, каждый поступок, жест, даже самый бытовой. Девушки, разговаривающие в кафе «Пузата Хата», мужчины в транспорте – всё посвящено актуальному историческому моменту. Это состояние риска и свободы пронизывает сегодня всю Украину. На улицах Киева, на Майдане, в кафе, в транспорте идут разговоры о будущем страны.
Проиллюстрирую одну сцену. В кафе за чашкой чая обсуждают ситуацию профессиональные журналисты, политики. На встречу подходит группа молодых мужчин, как выясняется, после столкновений на Грушевского, заказывают ужин, по ходу рассказывая об обстоятельствах прошедшего дня. Молодой парень достаёт резиновую пулю, застрявшую у него в куртке. Постепенно ещё одна группа из числа волонтёров охраняющих «Майдан» отправляется на Хрещатик. Всё это в центре крупного европейского мегаполиса, под разговор о роли политического класса в управлении обществом.
Нельзя не отметить выдержку и ответственность сотрудников правоохранительных органов, которые оказались между двумя силами, одна из которых чувствует, что историческая правда на её стороне, с другой стороны их сдерживает долг и обязанность соблюдать порядок. Несколько недель на морозе под градом камней, коктейлей Молотова, в клубах дыма сдерживать атакующих, не сделать ни шагу назад – это показатель личного мужества. Всё это происходит в атмосфере идеологического провала политической власти.
Участники «Правого Сектора» подчёркивают, что его целью является полное изменение структуры власти – не частичная замена элит и косметические реформы, а полноценная революция. Провести анализ взглядов участников «Правого Сектора» достаточно сложно, потому что внутри него выступают очень разные организации, ядро которого «Трезуб» имени Степана Бандеры и Социал-Национальная Ассамблея, которые по взглядам почти полностью противоположны и, кроме того, они все относят себя к последовательно национальному движению.
В прессе часто упоминаются высказывания, что «Трезуб» и Социал-Национальная Ассамблея – расисты и этнические ксенофобы, но это не более чем неправда. В стремлении дискредитировать своих оппонентов, им приписывают несуществующие черты, но, в целом, это консервативно-революционные движения с подозрением воспринимающие прогресс и критично относящиеся к левым и либеральным политическим и экономическим доктринам. И, напомню, это ключевая черта всего Украинского Майдана – ультраправые диктуют свою моду, повестку дня всему восстанию.
Если объединение «Свобода» навязало своим либеральным союзникам язык украинского национализма, то «Правый Сектор» отрицая саму «Свободу» как организацию, построенную на компромиссе, пошёл ещё дальше в стремлении построить по-настоящему новую страну. Движущими мотивами этих объединений является построение справедливого, не коррумпированного общества, самостоятельного национального государства. Увы, фоном идёт преобладающая галицийскость большинства национальных движений, противопоставляющих себя востоку, что несёт в себе большой риск перерастания конфликта из городского бунта в гражданскую войну между двумя основными регионами.
При всём накале борьбы нельзя не отметить, что багаж идей современной Украины удивительно беден, её интеллектуальный пейзаж наполнен поп-версией либерализма, идеологии «евроинтергации» – «вступим в Европу и всё будет хорошо».
Да и сам национализм, к сожалению, очень часто сводиться к «вышиванкам», «мове», Тарасу Шевченко, «который обязательно должен трогать сердце каждого украинца». Не учитывается ситуация в мире, важные духовные вопросы, направление технологического развития, цивилизационные аспекты – геополитика как бы не существует. Украина без Москвы, без «москалей» превратилась в маленькую европейскую страну, такую как любимая галицийскими националистами Хорватия. Без большой истории, без большой судьбы.
Мы видим, что Россия эту глобальность видения мира, его целостность смогла удержать. Одновременно демонстрируя нам пример того, что политический процесс в современной Украине оказался движим нарождающимся субъектом – украинским национализмом. Это главное из того, что мы можем вынести в качестве опыта из современной Украины.
Параллельно стоит отметить намечающийся провал внешней политики России в отношении Украины, несмотря на обещанную финансовую поддержку украинской экономике, массово растиражированную СМИ как «подвиг». Оказалось, что российские элиты не могут предложить Украине никаких идей для интеграции. То есть, большого проекта у России попросту нет. Не можем же мы считать даже, безусловно, успешные тактические ходы, такие как Олимпиада-2014, заменой большого проекта, который организует жизнь больших пространств и сотен миллионов людей, даёт им смысл и направляет их существование?
Во-вторых, политические элиты России не смогли наладить элементарный диалог с политическими элитами Украины, потому что, с одной стороны, не формировали лояльную себе политическую элиту одновременно с теми, которые есть.
В-третьих, «геополитический друг» России Китай предложил Украине массированные финансовые инвестиции в обмен на требование подписания ассоциации с ЕС, что фактически ставит под угрозу все надежды на сближение России и Украины. Китай собирается строить промышленную зону в Крыму, расширять порт в Севастополе, строить порт в Евпатории, что окончательно выведет Украину из зоны влияния России, но и увеличивает китайский фактор уже и в Европейской политике, вытесняя Россию со всего пространства Евразии.
Относительно самой Украины можно прогнозировать, что события разворачиваются таким образом, что вероятно обострение конфликта. Наиболее вероятные последствия могут быть следующими:
Учитывая культурную и политическую близость России и Украины, то легко увидеть потенциал для повторения событий в России, особенно в силу обещаемого экономического кризиса в 2014 году в России. И стоит предположить, что в России в силу её специфики события могут иметь более агрессивный и разрушительный характер.
Владимир Киреев / Источник Modus Agendi
