Погода
Комиссия Федерального агентства лесного хозяйства должна была завершить формирование очередного пакета поправок в действующий Лесной кодекс России к 12 октября. Успело ли ведомство исполнить июльское поручение В. Путина, какие именно законодательные поправки находятся в очередном пакете и сколько их – мне узнать не удалось. Но убеждён, что никакими поправками не возможно исправить закон, ориентированный на ложную цель. На мой взгляд, несостоятельность действующего сегодня Лесного кодекса России заключается в том, что он ориентирован скорее на вырубку, чем на сохранение и на выращивание живого русского леса.
Этому законопроекту не везло изначально. С того момента, когда кто-то в российском правительстве то ли посчитал, то ли на глаз прикинул, что при активной эксплуатации лесов федеральный бюджет сможет иметь ежегодно сто(!) миллиардов чужих «зелёных» денег (вместо привычного одного миллиарда долларов США). Я не сумел отыскать истоки этой цифры, хотя по правительственным кабинетам к началу нового века она гуляла едва ли не на правах аксиомы и, не исключаю, явилась побудительным мотивом для рождения идеи о ликвидации самостоятельной лесной службы России, защищавшей живой русский лес 200 лет и при царях, и при коммунистах.
«Зелёный» (от цвета долларов, а не листвы и хвои) кодекс разрабатывался долго и трудно. И так же трудно, на протяжении нескольких лет, вводился в действие. Де-юре в полном объёме он начал работать только с 1 января нынешнего года. А де-факто, как признал Президент России Дмитрий Медведев, не работает до сих пор.
Современный Лесной кодекс РФ, если вдуматься, разрешает рубить, сколько хочется. Хотя некоторые ограничения продекларированы. Больше, чем может воспроизвести природа, рубить запрещено. Но если кто-то «ошибся» в расчётах лесосеки, беда будет только для леса, но не для порубщика. Дело в том, что, предусмотрев запрет на лишнее, закон не предусмотрел наказания за нарушение. Ну, за исключением смешного штрафа.
– Наказания действительно нет, – подтверждает депутат Госдумы Сергей Колесников. – Нет ни серьёзного административного, ни, тем более, уголовного наказания за то, что вырубленные лесные площади не восстанавливаются. Фирма, взявшая лес в аренду по ФЗ № 94, пусть даже на 49 лет, скосила его досрочно, и всё. Никто не обязывает её каждый год восстанавливать вырубленные площади.
– Ну как же, – пытаюсь я возразить депутату. – Формально, по новому кодексу и договору аренды, лесорубы обязаны за счёт собственных средств восстанавливать лес на вырубленных площадях.
– Формально обязаны, – легко соглашается Сергей Иванович. – Но достойного наказания за неисполнение этой обязанности фактически нет. Государство может расторгнуть договор аренды. Это наказание?
Тут уж для кого как. Для добропорядочного пользователя, пришедшего в лес всерьёз и надолго, более жёсткое наказание придумать сложно. А фирма, изначально планировавшая хапнуть и исчезнуть, с превеликим удовольствием от лесного участка откажется, потому что рубить здесь больше нечего. Вот и получается, что лесные отношения между собственником (государством) и лесопользователем регулируются не столько законом, сколько наличием или отсутствием совести у арендатора. Ещё хуже, что по действующему сегодня законодательству фирма с самой подмоченной репутацией даже после «наказательного» расторжения договора аренды, может купить на аукционе новые лесные площади. И государство, заведомо ожидая плачевный результат такой аренды, не может ей достойно воспрепятствовать, потому что есть в России такая штука, как ФЗ № 94, на который многократно ссылался в нашем разговоре депутат.
ФЗ № 94 – это федеральный Закон от 21 июля 2005 года «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд». Обратите внимание, в названии закона отсутствует слово «лес», и по первому прочтению возникает ощущение, что он к лесному хозяйству отношения не имеет. Но работники лесного хозяйства ссылаются на него едва ли не чаще, чем на новый Лесной кодекс. Он – настольная книга и лесоводов, и лесорубов, и чиновников муниципального и регионального уровня, и инспекторов надзорных органов.
– По 94-му закону в России действует аукционный принцип распределения лесорубочных участков, – подтверждает Сергей Колесников. – Кто предложит большую цену, тот и купит лесосеку. Фактически никаких предварительных условий арендаторам-лесозаготовителям власть выставить не может. Ни кредитная история, ни время существования предприятия, ни результаты его предыдущей работы во внимание не принимаются.
В стране, по мнению депутата, нет и непреодолимых препятствий для создания специально для участия в лесных аукционах фирм-однодневок. Зато есть много инструментов, помогающих этим фирмам вовремя исчезнуть.
– Поэтому система 94-го закона критикуется всеми, – рассказывает Сергей Иванович. – Абсолютно всеми людьми, которые зависят от аукционов. За исключением, конечно, чиновников, которые на этих аукционах могут руки нагревать. Это касается не только леса, но и лекарственного обеспечения, и поставок медицинского оборудования, и многого другого. Это общая проблема. Но министерство экономического развития, Минфин, антимонопольная служба категорически не хотят идти на изменение 94-го закона. Хотя я бы вообще пошёл радикально – не на внесение поправок, а на отмену закона как такового. У нас есть куча проверяющих, надзорных инстанций. Пожалуйста. Пусть они проверяют систему закупок. А получается так, что мы 94-м законом просто порождаем коррупцию, с одной стороны, а с другой – беспорядок в проведении закупок и тендеров для государственных и муниципальных нужд. Это проблема очень серьёзная. Но ведь изменять законодательство так часто нельзя.
Не знаю, происходит ли подобное в других странах, но у нас бывает, что принятый документ (закон, решение, постановление, приказ и ещё что угодно) на деле оказывается прямой противоположностью тому, ради чего он создавался. Новый Лесной кодекс, в частности, предусматривает передачу «отдельных полномочий» из федерального центра на региональный уровень для децентрализации обширного лесного хозяйства России. Разумно. Из Иркутска виднее, чем из Москвы, что можно и нужно делать с сибирскими лесами. А в итоге – привычный парадокс.
– В нашем лесном законодательстве многие вещи не учтены. Оно стало суперцентрализованным. Это очевидно, – уверенно говорит Сергей Колесников. – Полномочия местных властей резко ограничены. Резко! Если раньше муниципальная власть могла распоряжаться хоть какими-то лесными участками: могла, к примеру, выделить лес для своих жителей на строительство и ремонт, использовать его на строительство и ремонт школ, медицинских учреждений, объектов культуры, то сегодня муниципальная власть этих прав фактически лишена. Все конкурсы проводятся на областном уровне. Лес – это федеральная собственность. Прибыль от эксплуатации федеральных ресурсов идёт в федеральный бюджет. Конечно, это и муниципальные образования, и областную казну обедняет.
Федеральный бюджет потом «великодушно» делится «деревянными» рублями с территориями, на которых они «выросли». Но в тех объёмах и пропорциях, которые сочтёт справедливыми Москва: это вам на зарплату, а вот на охрану, на лесовосстановление, на тушение лесных пожаров… В будущем году проектом бюджета предусмотрено заметное сокращение субсидий на ведение лесного хозяйства.
– А тогда какой стимул у местных властей заниматься охраной леса, сбережением? – задаёт риторический вопрос Сергей Колесников и тут же заявляет. – Если мы исключаем из принятия решений муниципальные и областные власти, то невозможно рассчитывать, что лес будет сохраняться и, тем более, восстанавливаться.
Между тем, ничего загадочного в том, что вместо децентрализации лесного хозяйства мы получили его суперцентрализацию, я не вижу. Дело в том, что федеральный центр в качестве «отдельных полномочий» передал регионам, в основном, ответственность и обязанности, сохранив за собой права и прибыль. Такой закон не может работать по определению. И вот уже Президент страны предлагает стать реалистами и «откорректировать» неработающий Лесной кодекс, потому что «Это правильнее, честнее, нежели пытаться изображать, что мы этот закон применяем».
А аппетиты на выкачивание «зелёных денег» из лесных регионов России растут. Если реформа лесного хозяйства на заре 21-го века начиналась, по неофициальным данным, под призрачное мерцание на горизонте цели в 100 миллиардов долларов в год, то недавно в интервью «Российской газете» Алексей Савинов, руководитель Федерального агентства лесного хозяйства сообщил: «Лесное хозяйство России недооценено. По мощи и потенциалу лес может дать большой прирост бюджету… А именно 300–400 миллиардов долларов».
– Недостаток денег и возможностей, когда богатство рядом, порождает соблазны… – говорит Сергей Колесников. – Сейчас очень много проблем эксплуатации лесных участков около городов. Вот недавно был в Зиме – вокруг вырубается лес. Но механизмов влияния на ситуацию сегодня почти нет. Городу не дают таких полномочий.
В числе важных слагаемых для исправления ситуации Сергей Колесников называет «придание прав по регулированию лесных отношений тем, кто живёт рядом с лесом». То есть муниципальным властям. По его мнению, важно, чтобы каждый населённый пункт имел в ближайшей своей округе, за пределами неприкасаемой зелёной зоны, свой чётко ограниченный участок леса, за который «они головой отвечают», но имеют право им распоряжаться.
– Тогда, я вас уверяю, местные власти будут рачительно использовать эти участки, – не сомневается депутат. – Они будут следить за ними. Не будут позволять кому-то приезжать, типа китайцев, и вывозить лес. Они будут выставлять даже какие-то народные дружины для того, чтобы охранять свой собственный лес …
Пока, при действующем сегодня лесном законодательстве, это не более чем мечта. Муниципальные власти, конечно же, не смогут решить проблемы в целом, хотя сократить вырубки вокруг городов, наверное, могли бы.
Не так давно, встретившись с Владимиром Шкодой, руководителем Агентства лесного хозяйства Иркутской области, спросил его, можно ли эффективно вести лесное хозяйство при той «сумятице», которую внёс новый Лесной кодекс, и бесконечных преобразованиях лесных отношений. И он ответил, что вопрос «можно ли?» иркутские лесоводы перед собой не ставят вовсе. Потому что для сохранения лесов работать... нужно!
– Работать нужно при любых законах. Рук нельзя опускать. По большому счёту, я вам скажу, у нас очень много патриотов. Я говорю о настоящих лесниках, которые и раньше были лесничими. Вы их знаете. И лесные династии у нас есть. Эти люди никогда, ни при каких законах не оставят лес. Но работать сложнее и сложнее, когда неправильное законодательство...
На официальном сайте Федерального агентства лесного хозяйства я не сумел найти никаких результатов работы комиссии, которая должна была к 12 октября сформировать пакет поправок в Лесной кодекс РФ. Зато нашёл сообщение, датированное 9 октября, что: « Приступает к работе Комиссия Федерального агентства лесного хозяйства по подготовке предложений по внесению изменений в Лесной кодекс Российской Федерации, которая была создана приказом Рослесхоза от 24.09.2009 г. №390».
Георгий КУЗНЕЦОВ
<p style='padding-right:18px;' align='right'><a target='_blank' href=http://www.vsp.ru/politic/2009/10/14/465309>"Конкурент"</a></p>
