Погода
11 декабря в краевой филармонии ждали Башмета.
Сначала – журналисты. Информация о том, состоится ли пресс-конференция, до самого последнего момента поступала противоречивая. Пока решался вопрос, оставалось время ознакомиться с тем, что пишут о новаторе-альтисте на просторах интернета. Выяснилось, что официальный сайт Юрия Башмета составлен на английском языке. Совсем на английском, поскольку не имеет даже свойственной сайтам зарубежных исполнителей кнопочки смены языка на, допустим, русский. Информация на русском распространена на различных порталах одна и та же с небольшими изменениями. То есть при желании российского меломана узнать новости жизни и творчества Юрия Абрамовича возникает проблема. Как и с получением информации о его концертном распорядке – в расписании выступлений значатся только зарубежные города: Цюрих, Кёльн, Париж, Стамбул, из российских – только Москва. Менеджеры и администраторы Башмета, указанные в профайле, носят фамилии Донегани и Монт. В интервью журналу «Rolling Stones» в июне этого года Юрий Абрамович признался: «За границей меня хотели раньше, чем в России». А сейчас хотеть в России его просто-напросто трудно – достучаться до командора (звание ему присвоено за заслуги перед Итальянской республикой) почти нереально. И, наверное, Чите несказанно повезло, что работает проект Академии искусств «Новое передвижничество», в рамках которого концерт признанного дирижёра состоялся. А вот пресс-конференция с ним – нет.
Получасовое ожидание гостей разрешилось появлением композитора, народного артиста Дагестана и России, дважды лауреата Государственной премии России, секретаря Союза композиторов России Ширвани Чалаева, цель приезда которого – создание на месте регионального отделения Союза композиторов России. Его регалии торжественно зачитал с таблички у микрофонов начальник управления по реализации государственной культурной политики краевого министерства культуры Дмитрий Бахаев. До приезда Чалаева чиновник поведал, что «Юрий будет чуть позже. Акклиматизация сказалась ужасным образом».
Пока начальник управления по реализации культурной политики говорил, что «ни один концерт не оставил след в душах людей», «что-то изменилось», «расширился кругозор» и «многонациональный край», Ширвани Рамазанович с интересом разглядывал присутствующих. Присутствующие хранили молчание и ждали Башмета. Ничуть не смутившись, Чалаев спотыкался о горское твёрдое «х» и говорил о «верных» народных песнях Дагестана, используемых им для создания опер. Пел. Танцевал лезгинку. Сокрушался, что в настоящее время её неправильно исполняют: «И женщины, танцующие как пришибленные безрогие овцы, – это всё неправда. Запад смотрит на наши танцы и говорит: «Дикий народ!» Так мы смотрим на пляски африканских племён и думаем так же».
Время шло, Башмет задерживался с тем, чтобы так и не появиться – опытный музыкант, дающий до двухсот концертов в год, видимо, не вынес перелёта Москва - Чита. Прозвучало, наконец, два вопроса «по существу»: «Какие делаются первые шаги для создания регионального отделения Союза композиторов?» и «Какие дополнительные возможности и блага получат наши композиторы, вступив в Союз?». Выяснилось, что на вступление в Союз уже передано пять заявлений. Внятного ответа на второй вопрос дано не было. «Статус, конечно, ну, а в остальном всё зависит от губернатора и города. Союз композиторов – организация общественная», - посетовал Чалаев. Пресс-конференция закончилась благодарными аплодисментами – заслуженными. И это правда.
Юрий Абрамович опаздывал и на концерт, будто давая возможность доехать всем таксистам, ещё путающимся в переименованных учреждениях культуры. Поэтому сначала слушали настраивающий за кулисами инструменты оркестр «Солисты Москвы».
В зал не только были возвращены первые шесть рядов, накануне убранные для «Касты», но и поставлены дополнительные стулья, глядя на которые думалось почему-то о наличии в здании эваковыходов. Пока не начался концерт.
Потому что потом вышли, наконец, и расселись музыканты. И вышла девушка-конферансье. И, пожимая руки, под аплодисменты вышел невысокий худенький мужчина в чёрном фраке. И заместитель краевого министра культуры Дулмажаб Жамсоева.
Семнадцать солистов тихонько перешёптывались и хихикали, пока Дулмажаб Дашицыреновна дарила гостю оду под условным названием «Музыка – самый замечательный вид искусства».
Картина, корзина, берегиня…
«По забайкальскому обычаю встречаем подарками! Цветы от имени губернатора Забайкальского края», - объявляла Дулмажаб Дашицыреновна, переняв, безусловно, самые лучшие традиции Якубовича, вручающего призы на «Капитал-шоу». Башмет лихо поднимал корзину за ручку и нюхал.
«Картина «Осень в Забайкалье» в целлофане, по словам Жамсоевой, была подарена для вдохновения, чтобы у дирижёра появилось желание «сочинить, сотворить что-нибудь про наше Забайкалье».
Потом Башмету вручили книгу с «нашей замечательной культурой земли даурской», мимоходом поведав историю племён дагуров.
Потом – небольшой чёрный ящичек. Тоже от губернатора («Расшифруете потом»)…
На ящичке дирижёр перевёл дух и, наконец, пожал руку замминистра. Он пробовал пожать ещё на книжке, но там не получилось из-за истории племён.
Дулмажаб Дашицыреновна напомнила, что утром в аэропорту Башмет неосторожно сказал: «Боже мой, какие красивые девушки». «По секрету скажу, - объявила замминистра в микрофон, - Юрий Абрамович сказал: «А можно, я ваших девушек увезу?» В этот момент дирижёру вручили девушку: куклу-берегиню - оберег, призванный хранить покой и уют в доме.
И успокоились: «Когда звучит музыка, разве нужны слова?»
«Добрый вечер»
- Добрый вечер. Так ещё никогда не начинался концерт. У меня впечатление, что я должен поменять куклу на живую, и уже праздновать. Но мы найдём в себе силы, возродим желание, и всё-таки будем заниматься главным, - взял микрофон Башмет. - У вас будет возможность задать любой интимный вопрос. Я постараюсь искренне ответить. Не исключаю, что найдём интересные темы. …Это невероятно…Такое - и в самом начале!
А дальше – по-настоящему началось то, из-за чего за месяц до концерта раскупили билеты. Наверное, это особое умение – сделать шоу из классической музыки.
Григ
Повернувшись лицом к оркестру, он каким-то еле уловимым движением перечеркнул формат «Поля чудес» и начал музыку одним им известными жестами. Сжатыми кулаками, рёбрами ладоней, костяшками пальцев, растопыренными пятернями. Отставленным мизинцем с перстнем. Мелькнувшим большим пальцем: «Молодцы»! Взмахами. Дрожанием рук. Рубкой воздуха. Падающей на лицо прядью волос. Собой.
Он покорял, и ему покорялись. Все и всё - до пружинящих в такт светлых кудряшек скрипачки.
В аплодисменты Башмет жал руки солистам. Потом показал первую скрипку – инструмент работы Страдивари, царя Александра Первого, ныне принадлежащий государственной коллекции России.
Паганини
- Дорогие друзья. Я скажу то, что обычно не говорится в концерте. Я так понимаю, что Паганини никогда не был в Чите, но он известен как лучший скрипач всех времён. В Генуе хранится скрипка, на которой он играл, работы Гварнери. У него очень не складывались отношения с правительством города. Поэтому он завещал городу свою скрипку. Но мало кто знает, что существует такое письмо другу, в котором скрипач пишет: «Самую ужасную и плохую из восьми скрипку я оставляю городу». Все победители ежегодного конкурса Паганини мучались на этой скрипке.
Есть чудный старый советский анекдот, как за сценой телохранитель спрашивает скрипача, почему тот плачет, а скрипач отвечает: «Если бы тебе дали пистолет Дзержинского – ты бы тоже плакал».
Паганини в своё время приобрёл альт работы Страдивари. Открыл миру композитора Берлиоза - заказал ему симфонию «Гарольд в Италии», понял, что это не его музыка… Денег заплатил. Сказал: «Играть не буду». И не играл. Увлёкшись альтом, Паганини сочинил несколько квартетов…
Сейчас принесут альт… Когда 15 лет назад в доме Моцарта в Зальцбурге мне посчастливилось первым из всех музыкантов взять в руки альт Моцарта, я увидел, что он похож на мой. Выяснилось, что они – родные братья. Мой сделан там же, на три года позже. Тембр у него интереснее, но гораздо слабее…
Меня встречайте вы, маэстро
В антракте на сцену робко передали записку. То ли опасаясь всерьёз воспринятых намерений отвечать на интимные вопросы, то ли ещё почему, но читать её не стали и как-то тихонько-тихонько затеряли где-то среди солистов.
После Чайковского, когда на сцену понесли цветы, и солисты стали затыкать их за спины, белый листочек перестал быть виден окончательно.
После «Польки» Альберта Шнитке из зала закричали «Браво», а одна из поклонниц пошла-пошла по сцене с цветами, ушла в поисках маэстро за кулисы, да так и не вышла.
Напоследок музыканты исполнили «Хэппи бёздэй ту ю» вперемешку с вальсом Штрауса – по-венски. Потом – по-аргентински. Потом – Башмет обернулся к залу c дирижёрского пульта:
- У меня для вас две приятных новости. Сейчас будет последняя тема. Это первая новость. Вторая – она, эта последняя тема, короткая.
И это было правдой.
Елена Романова, Екатерина Шайтанова
