Погода
После ее дебатов с Никитой Михалковым, которые завершились фразой побежденного режиссера «Если бы вы баллотировались вместе со своим братом на место президента, я бы голосовал за вас, потому что с точки зрения глубокой интуиции и образования у вас, видимо по женской линии, это прошло все в достаточной степени мощно», многие поверили, что Прохорова смогла бы как минимум возглавить Министерство культуры. «МН» обратились к самой Ирине Дмитриевне, и оказалось, что программа действий у нее действительно есть.
— Как вам кажется, какими должны быть сегодня Министерство культуры и министр?
— Нужно сделать Минкультуры одним из ведущих министерств, потому что общий культурный уровень жителей страны предопределяет степень развития всех других сфер социальной деятельности. Сейчас Минкультуры выполняет скорее декоративные функции. В нашем традиционно милитаристском государстве главное — это оборонка, силовики, а культура и образование идут по остаточному принципу. Это порочный дисбаланс.
У нас бытует представление, что культура и образование — это либо часть идеологической машины (советский стереотип), либо сфера услуг в узком смысле слова. Такое вульгарное представление о рыночной экономике — сегодня вложил деньги, завтра получил. Но коммерческая культура не область государственных интересов. Государство осуществляет долгосрочные инвестиции в то, что называется public good, общественным благом, и оно измеряется значительно более сложными категориями, чем быстрая отдача.
— Но что именно вы бы считали нужным сделать?
— Во-первых, нужна децентрализация культурной жизни, доступность культуры жителям страны. У нас единственный город, где культура может хоть как-то произрастать, — это Москва. Из регионов люди бегут, и это катастрофа. Приоритетом государственной политики должно стать создание по крайней мере десятка крупных культурных столиц. Сейчас у нас, например, смешная проблема с распространением книг в стране — персонала нет! Если вы захотите открыть в регионе книжный магазин и даже найдете деньги, вам не удастся собрать профессиональную команду. Все жалуются, что нет грамотных управленцев, но откуда же им взяться? У нас стремительно падает общий культурный и образовательный уровень населения, а государство продолжает принимать законы, ведущие к полной деградации общества.
Остро необходима системная поддержка культурных инициатив, способствующих развитию стагнирующих регионов — бывших индустриальных центров, малых городов и поселков, которые гибнут на глазах, а за счет новых культурно-образовательных технологий могли бы получить новый стимул к развитию. Я имею в виду создание мощных творческих и образовательных кластеров — музейных городков, центров современного искусства, дизайна и моды, культурно-туристических комплексов, академгородков, университетских кампусов, независимых киностудий, творческих лабораторий, продюсерских центров и т.д. Приоритетом в деятельности губернаторов должна стать максимальная поддержка любых инициатив по созданию сети местных некоммерческих культурно-образовательных центров в средних и малых городах.
Ирина Прохорова — главный редактор журнала и издательского дома «Новое литературное обозрение», соучредитель благотворительного фонда Михаила Прохорова. Родилась в 1956 году. Окончила филологический факультет МГУ. Кандидат филологических наук. Работала на телевидении, со второй половины 80-х была редактором в журнале «Литературное обозрение». С 1992 года главный редактор издательского дома и журнала НЛО — первого независимого гуманитарного журнала постсоветского пространства. Лауреат Государственной премии РФ за журнал «Новое литературное обозрение» в номинации «Лучший просветительский проект» (2002), кавалер ордена Искусств и литературы (Франция, 2005). Старшая сестра Михаила Прохорова и его доверенное лицо на президентских выборах.
Во-вторых, один из главных тормозов развития творческих инициатив в России — несовершенство законодательства (особенно федеральные законы 83 и 94). Ограничение деятельности театров, музеев, библиотек и других образовательно-культурных институтов грозит системным кризисом культуры. А жесткая, морально устаревшая регламентация благотворительности и НКО подрывают сами основы современной культуры, которая во всем мире существует благодаря мощной поддержке различных донорских и общественных организаций. Но усовершенствование законодательства в этих областях невозможно без участия экспертных сообществ в разработке нового свода законов в области культуры, а также культурных программ и приоритетов. Министр обязан быть стратегом, ставить общую задачу, но конкретные направления должны курировать профессионалы в области культуры.
В-третьих, отсутствие государственной культурной политики наносит огромный моральный ущерб международному имиджу, а также кредитному рейтингу страны, поскольку в современном мире репутация государства напрямую зависит от его вклада в общее культурное пространство. Сейчас под национальной российской культурой понимаются исключительно консервативные традиционные виды искусств: народное творчество, классическая музыка и балет и т.д. Но это только составная часть большого спектра художественных практик. Современный имидж России должен быть связан с экспериментами и поиском. Преобладание консервативной культуры в России во многом связано с тем, что никогда не ставилась задача научить общество понимать современное искусство, язык новой культуры. Ведь культура и искусство — это не только специальность ограниченного круга людей, это необходимый базис, без которого невозможны никакие инновации. Таким образом, образование в области культуры должно быть рассчитано не только на производство звезд, но и на воспитание публики.
— Что вы думаете о возвращении в Минкульт контроля над средствами массовых коммуникаций?
— Мне эти постоянные слияния-разделения, которые мы наблюдаем последние 20 лет, напоминают известную басню про квартет. Проблема в отсутствии государственной стратегии развития страны, в том числе государственной культурной политики, а не в количестве министерств.
— Но культурная политика на телевидении должна быть?
— Обязана быть, но ее нет. На центральных каналах полное и агрессивное отсутствие культурной составляющей, тогда как события последних месяцев показали, что в обществе колоссальный запрос на культуру, на культурных героев. Для желающих найти что-нибудь интересное, познавательное, развивающее единственное спасение — спутниковое телевидение. А на центральных каналах весь прайм-тайм забит кровавыми сериалами, а также новостями и ток-шоу по принципу «чего изволите». Мало-мальски культурные инициативы разрешены только после 12 ночи. Эта антиинтеллектуальная позиция мне кажется чудовищной и разрушительной.
— Есть еще книгоиздание. Это область приложения сил Министерства культуры или нет?
— Конечно, поддержка культурных издательств должна быть составной частью культурной политики государства и, возможно, входить в задачу именно Министерства культуры. Необходимы программы поддержки научного, образовательного и интеллектуального книгоиздания. Причем четкие и совершенно прозрачные, отличные от привычных коррупционных механизмов, когда крупные издательства борются за квоты на государственные заказы. Вообще я считаю, что государство должно поставить своей задачей развитие пропаганды чтения через все доступные средства коммуникации. Это опять же вложение в общество будущего. А у нас в прессе стали исчезать разделы культуры и общества. Ты листаешь газету, и раздел культура стыдливо мелькнет перед спортом, и то еще полполосы займут под рекламу.
В регионах вообще нет никакой системной информации о культурных событиях в центре. Абсолютная раздробленность культурного пространства — это страшнее, чем экономические неурядицы или отсталость нашей индустриальной базы. Так она и будет все время отставать, если у нас культура будет на таком уровне.
— Власть это не слишком волнует, ее главные страхи — что все украдут и что страна развалится. Вы согласны?
— Одна из главных причин коррупции — низкий уровень культуры. Люди зарабатывают распилом, потому что по-другому они не умеют. Они плохо образованы, у них нет представления о профессиональной чести и личном достоинстве. Вторая причина — сверхконцентрация власти: стремление все контролировать приводит не к уменьшению воровства, а к его росту. Проводить в театрах тендеры на постановку — Салтыков-Щедрин, как говорится, отдыхает. Порочные законы блокируют нормальную деятельность, а коррупция, наоборот, расцветает еще сильнее. И чем больше вы подавляете самоорганизацию общества, тем больше плодятся нежизнеспособные структуры. 1990-е годы были отмечены многообразием частных инициатив — и культурных, и социальных, и каких угодно. С ними стали вести активную войну, обвиняя в том, что многие организации, с одной стороны, берут деньги от иностранных благотворительных фондов (следовательно, шпионят), а с другой — они якобы воруют. В итоге изничтожили реальную низовую активность, и что, стало меньше коррупции? Да ее стало во сто крат больше! Общество же впало в апатию и перестало развиваться.
Что касается второй фобии — потери целостности территории, то ее пытаются лечить такими старорежимными способами, как силовое давление (так называемый сталинский железный пояс). Поразительно, что даже многие образованные люди почему-то считают, что это самый эффективный способ. Я же полагаю, что главным гарантом целостности страны является культура. Не пограничники с автоматами и ФСБ, а интенсивный культурный обмен между регионами, массовые сетевые проекты, культурный туризм, общая культурная традиция и история связывают огромные разобщенные территории в единое жизненное пространство, именуемое страной, нацией и т.д.
— А вы можете это объяснить? Как именно работает культура? Желательно попроще — чтобы чиновники поняли.
— Во-первых, по собственному опыту могу сказать, что оживление культурной жизни меняет психологический климат в городе. Снимается часть агрессии, апатии. Культура в широком смысле слова имеет колоссальный терапевтический эффект. Культура помогает выживать в экстремальных условиях. Недаром же культурные люди лишения переносят легче.
«Новое литературное обозрение»
Издательство существует двадцать лет. Среди его основных проектов:
— независимый российский филологический журнал «Новое литературное обозрение» — журнал споров, информации и наблюдений о политике, культуре, экономике и обществе;
— «Теория моды: одежда, тело, культура» — первый в России гуманитарный журнал, посвященный моде как феномену культуры;
— 29 книжных серий, среди которых «Художественная серия», «Кумиры нашего детства», «Новая поэзия», «Очерки визуальности», «Россия в мемуарах», «Современное европейское письмо: Польша, Венгрия, Чехия» и др.;
— Большие и Малые Банные чтения — конференции, посвященные актуальным проблемам гуманитарной науки. Название происходит от Банного переулка, где располагалось первое помещение редакции;
— «Культура повседневности» — специальный проект, цель которого расширить традиционные представления о рамках и границах культуры, показать, как элементы повседневной жизни (предметы быта, мода, еда, напитки, запахи, ритуалы досуга и развлечений) закладывают основу глубоких цивилизационных процессов и определяют траекторию развития общества в исторической перспективе.
В таком перенасыщенном растворе, как Москва, мы часто легкомысленно относимся к культурным ценностям. Но в регионах люди трепетно относятся к культурному наследию, для них это важнейший фактор формирования идентичности. Наша печальная традиция деспотии не позволяет понять, что управлять культурными и образованными гражданами легче, чем невежественными, забитыми и озлобленными. Самые кровавые революции происходят в тех странах, где существует большой разрыв между узкой пленкой образованного сословия и огромной массой населения, лишенной доступа к культуре и образованию. Просвещение людей как способ гуманизации социума никогда не терял своей актуальности. Из мировой практики: чем больше и легче общественный доступ к культуре, тем ситуация в стране лучше. Ухудшение политического и социального положения в европейских странах связано в первую очередь с тем, что большое количество иммигрантов было отрезано от культуры, — через несколько десятков лет сформировалась агрессивная среда, которая берет реванш, фактически разрушая устои цивилизованного европейского государства. Мне кажется удивительной недальновидность представителей правящего класса, которые искренне полагают, что способны решить проблему образования, отправив своих детей учиться за границу. Но если эти люди действительно патриоты своей страны, надо немножко думать о том, что невозможно беспечно существовать в пределах Садового кольца, когда страна остается без культурных опор.
— Вы согласились бы стать министром культуры?
— Это сложный вопрос для человека, у которого есть свое дело. У меня собственное издательство, я руковожу благотворительным фондом моего брата. И потом многое зависит от полномочий министра. Если министр культуры по-прежнему будет декоративной фигурой, то нет смысла бросать любимое дело ради машины с мигалкой. Если действительно там будет поле для созидательной деятельности, то это большой соблазн. Впрочем, не будем делить шкуру неубитого медведя.
— Хорошо, а кого бы вы хотели на этом месте видеть?
— Я считаю, что это должен быть профессионал, у которого есть понимание и видение культуры, а также управленческий опыт. Его главная задача — создать команду профессиональных людей, которые могут советовать, выстраивать приоритеты.
Государство должно избегать личных пристрастий. Даже если выборочно поддерживаются достойные люди, все равно это создает ситуацию неравенства. И разрушает хрупкое равновесие, которое так или иначе выстраивается профессиональным сообществом. Дать деньги тем, кто приятен, могут частные люди, но сейчас и богатые стали строить фонды по внятным принципам, а не просто потому, что «люблю», «нравится» и т.д. Сами они понимают, что нужна какая-то система и профессиональное решение. Но проблема нашего государства в том, что если общество живет в XXI веке, то государство — в XVI или XVII. И оно не очень понимает, что забота о культуре — это обязательство. Для этого и назначаются чиновники. У нас же государство не имеет обязательств перед обществом, зато имеет привилегии, мы раздаем, кому хотим. Это модель полусредневековая, и в этом главная проблема. В такой неадекватной системе координат уменьшается возможность что-то сделать.
— С государством понятно. Но ведь и общество у нас далеко не идеально. Публика достаточно агрессивно выбирает определенный тип культуры — развлечения. Она хочет смотреть простые жанровые фильмы, желательно в 3D, слушать Стаса Михайлова или Петросяна
— Я же не говорю, что не должна существовать развлекательная культура. Но она у нас насильственно насаждается. Конкуренции нет. А люди, которые хотели бы смотреть что-то другое, есть, и в достаточно большом количестве. Знаете, если вам показывают в прайм-тайм одно и то же, вы будете невольно это смотреть. Телевизор обладает такой притягательной особенностью.
— Пожалуйста, есть канал «Культура», но его смотрит малый процент населения.
— Это разговор о стратегии самого канала. Конечно, «Культура» — вещь замечательная, там много хороших передач, но в целом, мне кажется, там доминирует позднесоветское представление о культуре. Может быть, надо канал модернизировать. Но говорить о том, что вот у нас есть канал «Культура», для тех, кто хочет его смотреть, тоже странно. Потому что многообразная культурная составляющая должна присутствовать на всех каналах. Но знаете, как строится пропаганда? Бьете в одну точку, показываете нехитрые, тупые программы — сначала люди возмущаются, потом привыкают, потом смотрят. Я бы не стала обвинять общество, если ему не дают право выбора, я бы предъявила претензии заказчикам и изготовителям подобной продукции.
Автор: Алена Солнцева.
"Байкал24"
опубликовано в
