Зона повышенной радиации

Под грифом совершенно секретно

Жители Бурятии, которые когда-то подвергались радиационному облучению, но не получившие положенные по закону льготы, могут объединиться для совместной защиты своих прав.

Личное дело

Семипалатинский полигон — кровоточащая точка на карте мира. Здесь ковался ядерный щит государства, благодаря которому с Россией считались в советские годы и считаются до сих пор. Только вот сама Россия не считается с людьми, вольно или невольно оказавшимися в зоне радиационного риска. Среди них — семья Капустиных, которая в 2000 году переехала из Казахстана в Улан-Удэ на постоянное место жительства. Но только ли семья Капустиных?

В “личном деле” Павла Капустина, молодого человека 30 лет, имеется удостоверение, которого никому не пожелаешь. Документ за номером 502385, выданный администрацией города Семипалатинск, удостоверяет, что Павел Борисович Капустин проживал в зоне повышенной радиации с февраля 1979 по декабрь 1990 года (когда, собственно, и завершились здесь ядерные испытания). А в прилагающейся к нему справке указано, что доза полученного им суммарно облучения соответствует 35 бэр при “максимальном и чрезвычайном” для организма человека значении в 100 бэр и выше. Однако большее, что может дать это удостоверение в России, — надежду, которая, как известно, умирает последней. В России с таким удостоверением человека в лучшем случае выслушают, посочувствуют, но помочь ничем не смогут (не захотят), не говоря уже о предоставлении положенных ему по закону льгот.

— Когда в Казахстане гражданам, желающим переехать в другую страну, выдают подобные удостоверения, предполагается, что они будут иметь одинаковую юридическую силу на территории иных государств, — рассказывает “МК” Павел. — Эти международные правоотношения регулирует конвенция, 13-я статья которой (“О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам”) указывает, что документы Республики Казахстан пользуются доказательной силой официальных документов и на территории России.

В России, в свою очередь, принят федеральный закон “О радиационной безопасности населения…”, которым гражданам гарантируется предоставление мер социальной защиты. Однако закон этот чрезвычайно избирателен. И в содержащемся в нем перечне населенных пунктов, пострадавших от радиации в результате ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне, почему-то нет ряда городов, сел и поселков, будто их смело с карты мира взрывной волной. Нет в законе и города, давшего имя полигону, — Семипалатинска, что и стало основанием для государственных органов власти Бурятии отказать членам семьи Капустиных в предоставлении льгот. Среди других ограничений — временные рамки. Государство готово “помочь” лишь тем людям, которые проживали в зоне негативного влияния радиации в период с 1949 по 1963 годы.

Как это было

Павел Капустин, родившийся в 1979 году в Семипалатинске, рассказывает:

— Сам я, конечно, не был свидетелем открытых испытаний ядерных зарядов. Однако хорошо помню, как прерывались уроки в начальных классах школы, когда стены зданий вдруг начинали раскачиваться, а из-за жутковатого гула звенеть стекла. В такие нередкие минуты хотелось спрятаться, учительница нас успокаивала, неизменно говоря: “Вы все знаете, что это такое, сейчас гул прекратится”.

Потом приезжали люди в защитных костюмах и опрыскивали школы и детские сады каким-то раствором. Нам объясняли, что это санитары борются с комарами, но слухи, циркулирующие среди населения, утверждали, что подобные санобработки проводятся после неудачных подземных взрывов, когда из шахты случается выброс радиоактивной пыли.

Люди в защитных костюмах на поливальных машинах чудесным образом появлялись одновременно с военными вертолетами, кружившими над городом, и, очевидно, тоже разгонявшими комаров. Хотя все знали, что вертолеты “делают” замеры, результаты которых хранятся под грифом “совершенно секретно” в министерстве обороны. А у бумаг с таким грифом “период полураспада” не меньше, чем у стронция 239.

В помощи отказать

— Иногда мне кажется, что “семипалатинец” это не слово, обозначающее принадлежность к географической точке мира, а национальное меньшинство, потому что по всей территории России нам приходится обивать пороги инстанций, просить, унижаться, терпеть чиновничий произвол, порожденный несовершенством законодательства. Мои родители также не могут получить положенные им по закону льготы, хотя, например, отец родился и практически всю жизнь прожил в Семипалатинске, — продолжает Павел Капустин. — Сегодня они сталкиваются с “геноцидом” чиновников и не могут отстоять свои законные права на государственную помощь.

Однако не все потеряно. В минувшем году суд Республики Адыгея создал прецедент, признав бывшую жительницу города Усть-Каменогорск Республики Казахстан “подвергшейся радиационному воздействию”. И обязал управление труда и социальной защиты населения внести соответствующие сведения о ней в реестр учета данной категории граждан для предоставления льгот. Суть в том, что города Усть-Каменогорска, как и города Семипалатинска, в списке населенных пунктов федерального закона нет. Однако, по мнению адыгейского суда, “само по себе не включение населенного пункта, в котором гражданин подвергся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне в установленный правительством РФ перечень, не может быть основанием отказа в предоставлении мер социальной поддержки”. Что и требовалось доказать.

— Такие судебные прецеденты созданы и в других регионах России, — говорит Павел Капустин. — Я убежден, что в республике проживает немало граждан, подвергнувшихся радиационному заражению, чтобы вместе обратиться в судебные органы в защиту своих конституционных прав.

От редакции: все, кто заинтересован в защите своих прав, может обратиться по телефону в редакции “МК” в Бурятии” 21-27-39 (обращаться к автору).

Станислав Белобородов.