Татьяна Воронова: «Как можно не скучать по Иркутску и Байкалу?»

Уже год иркутянка Татьяна Воронова - один из пятнадцати членов Центральной избирательной комиссии. Наш корреспондент Арсений Дмитриев встретился с бывшим депутатом Законодательного Собрания Иркутской области и Государственной Думы России, и встретился он, чтобы выяснить несколько простых вещей. Но главное: по Иркутску и Байкалу наша землячка скучает, вернуться хочет, но серьезные, в прямом смысле - государственные, задачи не отпускают...

От политика к чиновнику

- Татьяна Геннадьевна, почему ЦИК? В Госдуме вы занимались публичной политикой. ЦИК скорее чиновничья структура, где, в общем-то, места пу­бличности довольно мало...

- Ну почему же? В активной фазе любой избира­тельной кампании члены ЦИК буквально не сходят с экрана - у нас же на сайте идет прямая трансляция из зала заседаний. Все открыто, все на виду.

- Это, наверное, здорово, некоторые приклады­вают много сил, чтобы оказаться в центре внима­ния и «в ящике», вам повезло...

- Я к этому по-другому отношусь. Это, с одной стороны, инструмент: ты можешь донести до людей свою позицию или сможешь работать на их интере­сы, используя этот инструмент. С другой - это бди­тельное око...

- Мешает?

- Не дает расслабляться. Ты понимаешь, что мо­жешь в любой момент попасть в фокус и должен уметь контролировать себя ежесекундно. Но я уже привыкла - давно в таком режиме живу.

- И все же в чем логика перехода в ЦИК?

- Да простая логика. Так или иначе, в выборах я участвую дав­но. И считаю, что выборы - это важнейший элемент развития демократического общества. Политики предлагают образ бу­дущего, люди выбирают тот, который им ближе. Понимаю, что эта позиция критикуется в нашей стране. Кто-то считает, что у нас настоящих выборов нет. Но я уверена, что невозможно за 20 лет построить настоящее демократическое общество. Наша демократия еще слишком молода, дайте ей время и стабильное развитие хотя бы еще лет 30 - и вы не узнаете Россию.

Как и любой политик, я столкнулась со всеми сторонами про­цесса политического выбора. Когда работала с молодежными движениями и занималась уличными акциями, в полной мере увидела «на расстоянии вытянутой руки» своего избирателя, его проблемы и его желания. Когда работала в ЗС, занималась собственно решением этих проблем, выполнением данных на выборах обещаний. В Госдуме ко всему этому прибавилась еще и необходимость защищать выбор своих избирателей, бороть­ся с политическими оппонентами. В ЦИКе я стала организато­ром выборов. Это сложнейшая и интересная задача: обеспечи­вать возможность выбора для миллионов своих сограждан. Вот и логика развития.

Есть ли политическое будущее у Прохорова?

- Чем конкретно вы занимаетесь в ЦИКе?

- Я шла с точным пониманием задач, которые будут стоять пе­ред всеми членами ЦИК и передо мной в частности. Во-первых, избирательная система постоянно меняется. Два года назад прошел очередной раунд этой реформы, направленный на, с одной стороны, ее укрепление, с другой - на демократизацию и либерализацию системы. Я этими реформами занималась в рамках своей работы депутатом в составе комитета по консти­туционному законодательству и продолжила заниматься уже в Центризбиркоме. Редкий случай: как депутат - напринимала законов, как член ЦИК - их же и исполняла (смеется). Сейчас мы вошли в новую глобальную реформу политической и изби­рательной системы, и я, как член ЦИК, участвую в сложном про­цессе перестройки всей избирательной системы.

Во-вторых, когда стала членом ЦИК, мы практически сразу приступили к организации двух важнейших избирательных кам­паний для нашей страны: выборам в Госдуму и Президента Рос­сии.

- За какие блоки работы вы отвечали?

- Как и все члены ЦИК, курировала регионы...

- Наверняка - и Иркутскую область?

- Нет, запрещено курировать свой родной регион, чтобы из­бежать конфликта интересов. Поэтому регионы мои располага­ются в европейской части России.

- А другие направления?

- Также мы курировали работу по партиям. У меня были «Правое дело» и «Справедливая Россия». Процесс регистра­ции они прошли вполне хорошо, в выборах поучаствовали.

- А во время президентских выборов кто был под вашей ответственностью?

- У меня был интересный набор кандидатов: Людмила Пеунова, Борис (не Сергей!) Миронов и Михаил Прохоров. Как известно, двое из них не смогли представить необходимое количество достоверных подписей, а вот Михаил Дмитрие­вич в выборах поучаствовал - и вполне удачно, на мой взгляд.

- Расскажите о нем подробнее. Вы, как бывший поли­тик,'высоко оцениваете его шансы в политике или нет?

- Скажем так: как хорошие - если он не будет делать серьезных ошибок. У него есть политическое будущее. Что мне понравилось в нем и в его команде - это реф­лексивность и быстрая обучаемость. Было заметно, что люди, попавшие в ранее незнакомую среду, где правила сильно отличаются от привычных им, быстро адаптировались, схватывали все «на лету», ошибки ана­лизировали и исправляли. И его результат на выборах (а ведь это его первый опыт участия в кампании) очень достойный. Особенно в крупных городах.

- Как думаете, он сможет составить конкурен­цию нынешнему президенту в 2018 году?

- Вот спросили! Кто же знает, как будет выглядеть политическая карта России через шесть лет? Всё ме­няется, как известно... А вдруг Михаил Дмитриевич к тому моменту, например, будет работать в Прави­тельстве? К тому же начался новый раунд реформы избирательной системы, через шесть лет она будет выглядеть совсем по-другому...

Как будут выбирать глав регионов...

- Реформой избирательной системы как раз мно­гие, а точнее - даже все, недовольны. Оппозиция го­ворит, что это профанация, провластные партии - что изменения «раскачивают систему»...

- Реформа - не сто рублей, чтобы всем нравиться. Это, конечно, будет некий компромисс. Главное, что она отвечает изменениям в обществе, власть реаги­рует на эти изменения и на формирующийся запрос от определенных слоев общества, при этом не забы­вает, что есть еще большинство, и у него тоже есть свои интересы.

- То есть это все-таки ответ на события послед­него полугодия?

- Думаю, что на те общественные трансформации, следствием которых эти события стали. Появилась новая, довольно большая группа людей. У них есть позиция, запрос к власти. Власть на этот запрос ре­агирует. По русской традиции запрос был проявлен очень бурно. Но если очистить ситуацию от эмоций, то останут­ся голые факты: был запрос на еще большие демократизацию и либерализацию, его пытаются удовлетворить в той степени, в какой не ущемляет интересов большинства, которое приори­тетом ставит стабильность и традиции. Кому-то это кажется по­ловинчатостью, но не забывайте, что есть интересы и других общественных групп, тех, которые отдали (нравится это кому- то или нет) за действующую власть 64% голосов - и их тоже надо учитывать.

- И что нас ждет в связи с этими реформами?

- Выборы губернаторов вернутся. Выбирать глав субъектов Федерации будут избиратели на прямом тайном голосовании. Но, чтобы осложнить выдвижение на выборы разного рода по­пулистам и безответственным политикам, обсуждаются различ­ные подходы. Сейчас их несколько. Есть идея «президентских консультаций», когда глава государства, наделенный доверием его граждан, участвует в выдвижении кандидатов в губерна­торы. Второй подход - перенести эту ответственность на му­ниципальный и региональный уровень. Когда для выдвижения необходимо собрать определенный процент подписей депута­тов местных дум и глав муниципалитетов. Это тоже интересный ход, так как будущему губернатору, чтобы просто выдвинуться на выборы, придется сначала зарекомендовать себя на уровне муниципалитетов, установить с ними нормальный контакт, убе­дить в своих возможностях. Причем предлагается на уровне региона решать, какой именно процент голосов нужно собрать: пять, семь, десять процентов. В результате повышается степень участия и региональных, и местных депутатов, а значит, и цена их мандатов тоже. Есть и другие подходы. Какие именно подхо­ды будут выбраны (а может, они будут действовать сразу все), мы узнаем в ближайшее время.

- А вы- сторонница какого из них?

- Как член ЦИК, я буду работать над внедрением и реализаци­ей на практике любого законного решения, которое будет при­нято по этому вопросу.

- А какие изменения коснутся партийной системы?

- Самое главное и самое важное: если раньше для регистра­ции партии необходимо было 50 тысяч человек, то теперь до­статочно пятисот. У этого подхода есть свои риски и свои воз­можности. С одной стороны, власть должна слышать голос даже небольших групп людей - и такие группы получат шанс за­явить о себе с помощью собственной партии. Риск в том, что мы снова вернемся к хаосу 90-х, когда существовало 200 карликовых партий - и договориться они друг с дру­гом не могли. Но я уверена, что наше общество за прошед­шие годы сильно повзрослело и сможет разобраться в тех новых политических группах, которые появятся.

- Наверное, хватит о политике. Поговорим о личном. Можно ли вас считать теперь москвичкой? Какие стро­го московские черты характера или привычки в себе уже обнаружила?

- Нет, москвичкой я не стала. Многие здесь даже заме­чают мой немосковский говор. Я от него и не собиралась избавляться, и рада, что он не исчез. Никаких особых мо­сковских привычек не приобрела.

Тут нужно провести границу. Есть Москва, а есть... на­зовем условно - федеральный уровень, или вот: Столица! Москва - это такой же город, как и все, только крупнее. Здесь у людей такая же жизнь, как, например, в Иркутске. Они, может, получают большую зарплату и пенсию, но и расходы у них существенно выше. Например, маршрутка в Иркутске стоит 12 рублей, а в Москве - 25-30. Коренных москвичей сейчас довольно сложно встретить, но те, ко­торых я, например, знаю, меня всегда впечатляли своей интеллигентностью, тактом, скромностью. Удивительно, да? И как это не вяжется со стереотипом! Потому что сте­реотип восприятия Москвы формируется не городом, а Столицей. Она как бы часть города, но как бы и существу­ет параллельно. Если ты приехал и живешь в Москве, то твоя жизнь ненамного отличается от жизни, например, иркутянина. А вот если ты живешь в Столице, то тогда дей­ствительно многое меняется. Люди становятся несколько более агрессивными, жесткими, с другой стороны - меня­ется масштаб задач, а с ним и масштаб взгляда на жизнь, он становится значительно шире. Впрочем, многие люди, которых я знаю, очень хорошо помнят, где их корни. Будь ты с Алтая, из Костромы или из Иркутска, ты все равно не забываешь свой родной регион, часто там бываешь, помо­гаешь друзьям, это естественно.

- А что именно в Москве нравится, а что - нет?

- Мне сложно сказать, что нравится. Здесь дышать не­чем, просторов нет. Мы же в Иркутске и в Прибайкалье привыкли к большим открытым пространствам. У нас ведь если озеро - так целое море, если степь - так по ней Чин­гисхан проезжал, если тайга - то она бескрайняя. А здесь все скученное, слепленное вместе, и постоянно возникает ощущение, что не хватает воздуха. И еще все серое. В Ир­кутске много красок и много солнца, здесь солнце - ред­кий гость, и в основном по утрам. Это, конечно, не добав­ляет городу комфорта.

О возвращении...

- По Иркутску и по Байкалу, как вижу, скучаете.

- Конечно. И по Тайшету скучаю, откуда я родом, и по Усть-Илимску, где провела юность. Как можно не скучать по родным местам, по друзьям и родственникам?

- А как часто дома, в Приангарье, бываете?

- Был перерыв в полгода, связанный как раз с двумя большими кампаниями. Но как только появилась возмож­ность, вырвалась. На целую неделю.

- Вы следите за политической и экономической ситуа­цией в регионе? Что думаете о них?

- Конечно, насколько это позволяют возможности и вре­мя. Но я не думаю, что будет корректно с моей стороны высказывать какие-то критические или положительные оценки. На мой взгляд, такое право есть только у живу­щих здесь людей - у политиков, руководителей, непосред­ственно вовлеченных в процессы, здесь происходящие.

- А чем занимаетесь в свободное от работы время? По­явилось ли хобби?

- Все свободное время, какое находится, я посвящаю своей дочери и семье. Времени находится мало, мне за это очень стыдно перед ребенком. К счастью, Марина уже очень взрослый человек и с пониманием ко всему относит­ся. Она очень интересный ребенок, с совершенно другим мышлением, более гибким, чем у нас, у взрослых. Иногда мне кажется, что это я у нее учусь каким-то вещам, а не она у меня. И мне это нравится.

- Вы не собираетесь возвращаться в Иркутск?

- У меня срок полномочий заканчивается через четыре года, впереди очень много очень сложных задач. И кто меня отпустит? С другой стороны, мы живем в такое вре­мя, когда все может стремительно поменяться, и никто не даст гарантию, что судьба вдруг не забросит меня в род­ной город. Я этому точно буду только рада.

Автор: Арсений Дмитриев.

"Байкал24"

Опубликовано в