Табуированный вопрос нашего времени

Почему мультикультурализм несовместим с демократией

В последнее время споры вокруг допустимости присутствия хиджабов в школьных классах стали важным фактором общественно-политической жизни краев и областей, в которых никогда ранее не было широкого представительства верующих мусульман. Так, в марте этого года Ставропольский краевой суд вынес отрицательное заключение по иску адвоката Мурада Мусаева к правительству региона в связи с постановлением о введении стандартизированной школьной формы и запрете ношения хиджабов. Четыре месяца спустя Верховный суд России признал данное решение законным, что, впрочем, не переубедило оппонентов региональной администрации, считающих этот запрет ограничением религиозной свободы.

Поднятые здесь проблемы не являются праздными. Миграция из республик Северного Кавказа в русские регионы России приводит к столкновению обычаев, традиций и культур. То, что принято в Гудермесе и Махачкале, не является нормой в Краснодаре и Ростове-на-Дону, и с этим положением вещей необходимо считаться. При обсуждении возможных альтернатив ответа на конфликты, подобные тому, что произошел в Ставрополье, важно помнить, что современная Россия представляет собой страну, еще не завершившую переход от империи к национальному государству. Если ключевой задачей империи является скрепление различных наций в едином дружественном ярме, то главной целью национального государства становится сохранение и развитие одной нации. Советский Союз объединял в себе множество государственных образований, не имеющих между собой ничего общего, таких как Эстония и Туркменистан. Однако в бытность СССР Москве удавалось контролировать столь разношерстный состав регионов не в последнюю очередь благодаря жесткому контролю миграционных процессов. Наличие института прописки давало Кремлю возможность избегать конфликтов, возникающих на межнациональной почве. После краха социализма этот институт был отменен, и на то действительно имелось множество оснований: даже существующий ныне закон о регистрации по месту жительства является дискриминационным по отношению к гражданам страны.

Вместе с тем современная Россия не является гомогенным в культурном отношении государством. В составе Федерации остаются регионы, не являющиеся частью русского культурного пространства. В течение последних двадцати лет в республиках Северного Кавказа набирали обороты процессы реисламизации и дерусификации. В период с 1989 по 2010 год общая численность русских, проживающих в Чечне, Дагестане и Ингушетии, сократилась с 458 тыс. человек (14% в составе населения) до 131 тыс. (2,8%). Существенным было сокращение русского населения и в Туве – с 98 тыс. человек (32%) в 1989 году до 49 тыс. (16%) в 2010-м. У жителей республики, располагающейся на юге Восточной Сибири, очень низок уровень владения русским языком. В минувшем январе кызылская прокуратура провела проверку средних школ, в ходе которой выявила многочисленные факты преподавания русского языка и литературы на тувинском языке. Наглядным проявлением дерусификации Тувы стал скандал вокруг жителя республики по имени Кудерек Соскал, который, приехав в Санкт-Петербург и неправильно оформив регистрационные документы, был задержан сотрудниками правоохранительных органов; при рассмотрении административного дела в суде Калининского района Северной столицы ему потребовалась помощь переводчика.

Культурная общность является условием единства политико-правового пространства. И наоборот, отсутствие культурной связи между теми или иными регионами зачастую является предпосылкой распада страны. Так случилось с Советским Союзом, дезинтеграция которого происходила по национальным и цивилизационным границам. В 1970-е и 1980-е годы Кремль не полностью контролировал процессы, происходившие в Закавказье и Средней Азии. В республиках этих регионов существовали диктаторские режимы Алиева, Рашидова и других первых секретарей ЦК, получавших ресурсы из Москвы в обмен на личную лояльность руководству союзного политбюро. Эта схема воспроизвелась и в посткоммунистической России. Главы северокавказских республик являются назначенцами Кремля, разменивающими обильные финансовые субсидии из государственной казны на видимость преданности федеральному Центру. Попытки пересмотреть сложившийся порядок взаимоотношений республик СевероКавказского федерального округа с властной вертикалью наталкиваются на непреодолимые препятствия. Одним из подтверждений тому стала недавняя встреча Антона Силуанова с главами субъектов региона, в ходе которой предложения министра финансов о необходимости сокращения налоговых льгот и оптимизации расходов натолкнулись на запросы об увеличении денежной помощи.

Тот факт, что институты демократического правового государства не могут существовать без наличия однородной культурной «подушки», отрицается многими левыми интеллектуалами. В частности, представители второго поколения франкфуртской школы полагали, что социально-экономическая и политическая унификация может быть достигнута без унификации культурной. Принцип равноправного сосуществования различных форм культурной жизни, выдвинутый известным немецким философом Юргеном Хабермасом, лег в основу идеологии мультикультурализма, распространившейся в Европе в последней трети XX столетия и ставшей концептуальной базой массового привлечения мигрантов из стран Африки и Азии. Опыт прошедших четырех десятилетий доказал несостоятельность этих представлений. Подавляющее большинство выходцев из бывших колоний европейских империй не интегрировались в новые для них общества, сохранив собственную идентичность. Получив доступ к благам европейской цивилизации, приезжие использовали их для насаждения порядков, господствующих в родных для них странах. В результате на территории ведущих государств Старого Света появились целые субнации со своей системой ценностей и норм, противоречащих стандартам автохтонных обществ Европы, что стало триггером социальных конфликтов. Свидетельство тому – масштабные беспорядки и столкновения на улицах Парижа (2005), Лондона (2011) и Стокгольма (2013).

Современная Россия повторяет ошибки миграционной политики, допущенные в послевоенное время Францией и Великобританией. Бывшая метрополия советской империи стала пристанищем для миллионов мигрантов из бывших союзных республик. В крупных городах страны формируются этнические анклавы, как, например, Апраксин двор в Санкт-Петербурге. Фотографии празднования Ураза-байрама в центре Москвы дают наглядную картину того, насколько многочисленным является приток мигрантов из стран, культурно далеких от России. Встреча руководителей диаспор с Алексеем Навальным, одним из экс-кандидатов в мэры столицы, в ходе его предвыборной кампании говорит о растущем влиянии землячеств на российскую политическую сферу. Все приведенные выше факты свидетельствуют о том, что главной издержкой мягкой миграционной политики в отношении государств бывшего советского Юга является не столько ухудшение условий на рынке труда для граждан РФ, сколько изменение этнического состава и культурного облика страны. Ситуация осложняется тем, что в России некритическое восприятие идей мультикультурализма наложилось на ценности советского интернационализма, глубоко укорененные в эпоху СССР и до сих пор имеющие определенный вес в социуме, особенно среди интеллигенции и политической элиты. Во многом поэтому региональные администрации зачастую идут на поводу у структур, лоббирующих интересы приезжих.

Так, несколько недель назад московские власти выступили с инициативой создания в столичных парках специально оборудованных молитвенных пространств под открытым небом. Обоснованием необходимости реализации этого проекта послужило утверждение о нехватке мечетей в Москве. Предложения подобного рода не выдерживают критики. Трудовой мигрант должен обладать тем же набором прав, что и граждане принимающей его страны, за исключением права избирать и быть избранным, а также права на сохранение родной культуры. Мигрант должен жить в культурном поле нового для себя государства. Адаптация к порядкам чужой страны и есть одна из главных издержек, которые несет на себе мигрант. Если власти позволяют приезжим культивировать и насаждать собственные традиции, то эта издержка перекладывается на общество. Такая ситуация не является нормальной. Нужно помнить о том, что мигрант, если ему что-то не нравится, может в любой момент взять чемодан и уехать к себе на родину. Это и отличает его от коренных жителей страны, у которых другой родины нет.

К сожалению, сегодня в российском общественном дискурсе де-факто табуированными являются вопросы культурной экспансии приезжих из Центральной Азии и республик Северного Кавказа. Задача интеллектуалов как раз и состоит в том, чтобы вывести обсуждение этих проблем в публичное поле и отстоять право коренных жителей русских регионов России на защиту собственной культуры. Иначе построение функционирующей демократии окажется невозможным. Как, впрочем, и само существование России.

Кирилл Родионов

Об авторе: Кирилл Владимирович Родионов – научный сотрудник Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ.