Погода
Тема острой ситуации в детской онкологии в Бурятии и не думает сходить со страниц и эфиров республиканских СМИ. Сначала у нас проводится Благотворительный бал и сообщается об успехах в сборе средств на маленьких больных детей. Затем общественность начинает шуметь об острой нехватке средств для лечения тех же детей. "Номер один" попытался разобраться, что происходит в самой дорогостоящей и морально тяжелой части медицины Бурятии.
Все хотят спасти
Вообще, писать о детской онкологии Бурятии не самый удачный журналистский случай. Как показывает практика, д…Артаньянов и прочих персонажей нецензурной поговорки здесь нет. Отсутствует плохое и хорошее, черное и белое. Все вперемешку — врачи-труженики, смотрящие каждый день в глаза смертельно больным детям; благотворители, искренне желающие добра и совершающие подвиги, собирая миллионы рублей на лечение; даже чиновники и те не выглядят вурдалаками, как предполагается изначально у обывателей, — они так же эмоционально переживают за ребятишек.
Однако, несмотря на солидарность в заботе, нервная обстановка в детской лейкозной онкологии налицо. Очередным информационным поводом на всю страну стало сообщение в Интернете от местного врача-онколога, где указано, что республиканский бюджет потратил на лекарства больных детским лейкозом всего 30 тысяч рублей с начала года. Нереально малая сумма. Скандал сначала в узких кругах благотворителей, врачей и родителей больных постепенно переместился в СМИ.
С пресловутыми тридцатью тысячами рублей разобраться оказалось легче всего. Как пояснила корреспонденту "Номер один" главный детский онколог министерства здравоохранения Бурятии Ханда Цыренова, цифра финансирования онкологического отделения Детской республиканской клинической больницы другая:
— В первом квартале истрачено 625 тысяч. Это медикаменты, расходные материалы, реактивы, медицинские изделия. Непосредственно на лекарства около 300 тысяч ушло за 1 квартал — это только в стационаре. На амбулаторных больных за тот же период было израсходовано около 1 миллиона рублей.
Самая дорогая болезнь
Однако это объяснение особо не поясняет ситуацию с детским лейкозом в нынешнее время в Бурятии. Потому что и официальные данные детской клинической больницы тоже говорят об острой нехватке бюджетных средств. Требуется в десятки раз больше. Да, там всего 30 ребятишек в стационаре, но для каждого, дабы сохранить жизнь, требуются миллионы рублей. Одна упаковка препарата зачастую стоит десятки тысяч рублей.
Почему исторически сложился такой разброс между требуемым и действительным? Углубимся в историю вопроса. Вот что по этому поводу "Номер один" писал полтора года назад:
"Вплоть до 2006 года в России работала целевая программа "Детская онкология-гематология". И мы получали в полном объеме цитостатики (препараты, которые разрушают опухолевые клетки), а также лекарства на сопроводительную терапию и чувствовали себя спокойно. В результате в Бурятии уровень выживаемости больных детей с острыми лимфобластными лейкозами достиг 80 процентов. Это очень высокая цифра. Но на федеральном уровне в 2006 году программа была свернута. Государство в начале 2000-х годов подарило людям по всей стране надежду. Но теперь больные дети, родители, врачи, местные власти выкручиваются на местах как могут".
Нелегкий выбор
С тех пор продолжают выкручиваться. И есть тяжелый для министерства здравоохранения Бурятии и врачей-онкологов выбор — по каким "протоколам" (стандартам) лечить. Или исходить из собственных республиканских средств, определять курс лечения из дешевых и, соответственно, малоэффективных препаратов — тогда можно не ждать чудесных спасений жизни детей. Или работать по стандартам, рекомендуемым профессурой, институтами, — использовать дорогущие импортные лекарства. В последнем случае врачи и чиновники знают, что продляют срок ремиссии ребенка (улучшение или поддержка здоровья) на более долгий срок, с повышением шансов на выздоровление. В ряде случаев применение импортных дорогих препаратов спасает жизнь ребенку.
Зато второй вариант финансово не гарантирован. Сознательно определяя дорогой стандарт лечения ребенку, врачи и местный минздрав, спасая детские жизни, оказываются в щекотливой ситуации. Республиканских денег не хватит однозначно при всем желании, остается надежда на благотворителей. В конце прошлого года прошел Президентский благотворительный бал — собрали 2,5 миллиона рублей, большая часть которых была целевым образом потрачена в 1-м квартале 2011 года.
Про знаменитый московский Фонд "Подари жизнь" отдельная история. Врачи и госслужащие в Бурятии, знающие о подвигах Фонда, при его упоминании начинают рассыпаться в благодарностях. Без всяких пиар-акций Фонд перевел уже многие миллионы рублей на лечение маленьких жителей Бурятии.
Министерство здравоохранения Бурятии тоже не сидит сложа руки. На апрельскую сессию Народного Хурала подано предложение о финансировании взрослой и детской лейкозной онкологии на сумму 7,4 миллиона рублей. Вероятно, депутаты одобрят такую просьбу. Большая часть суммы достанется онкологическому отделению Детской республиканской клинической больницы. Этого тоже хватит на некоторое время.
Есть еще надежда на принятие единых стандартов лечения на федеральном уровне, благодаря чему возрастет приток финансов через Фонд обязательного медицинского страхования. Это может произойти в этом году.
Надежда на 2012 год
Но постоянная игра на повышенных ставках (эффективных "протоколах" лечения детей), ради благой цели, несет в себе постоянную нехватку средств и возникающие время от времени конфликты. Все, кто "в теме", живут с одной мыслью: когда будут следующие деньги? И откуда их взять? Это уже давно, казалось бы, тупик. Однако в министерстве здравоохранения Бурятии думают по-другому.
Высокоэффективные стандарты лечения детских лейкозов в Бурятии, помимо профильной цели, имеют и стратегическое значение. Как поясняет Ханда Цыренова:
— Благодаря сотрудничеству с исследовательскими институтами, применению современных препаратов и "протоколов", онкологическое отделение Детской республиканской клинической больницы уже имеет лицензию на "высокотехнологичную медицинскую помощь". Для прямого федерального финансирования нашего отделения нужно сделать еще один шаг — включить нас в федеральный Регистр. Для этого требуется отдельное постановление правительства России. Мы надеемся, что оно выйдет в конце этого или в течение 2012 года.
Иначе говоря, есть свет в конце тоннеля. Он не близкий, но существует. С открытием вожделенного "каньона" на базе Республиканского онкологического диспансера, да еще с федеральным финансированием лечения злокачественных новообразований у детей, уже не представляется все в черном свете однозначным. Предлагается лишь потерпеть, и иного выхода пока нет.
Виктор Золотарев, "Номер один".
