Погода
В течение недели солистка Красноярской Государственной филармонии Клара Полухина проводила в забайкальской столице мастер-классы по хоровым дисциплинам для работников культуры края. Такие семинары — редкое явление в культурной жизни Забайкалья. Возможно, во многом именно поэтому около ста концертмейстеров, хормейстеров и руководителей домов культуры на несколько дней отложили все текущие дела, чтобы получить новые знания, навыки. Несмотря на плотный график, обаятельная Клара Сергеевна нашла время, чтобы побеседовать.
Случайностей не бывает
— Расскажите о себе.
— Я родилась в Улан-Удэ, но и Забайкалье считаю своим домом, поскольку моя мама живет в Борзе. Мои родители — музыканты. Я окончила в Борзе и общеобразовательную, и музыкальную школы. Затем получила диплом Читинского музыкального училища на отделении хорового академического пения. Моя специальность — руководитель академического хора. Успела поработать здесь учителем музыки и даже недолго пела в ансамбле песни и танца “Забайкальские казаки”, где у меня проявился голос и появилась мысль, что нужно переквалифицироваться. Я переехала в Красноярск, там окончила академию музыки и театра, несколько лет была главным хормейстером государственного ансамбля “Краса”. Сейчас являюсь солисткой Красноярской филармонии, пою сольно с ансамблем “Вольница” и создала свой коллектив — красноярский фольклорный театр “Ладов день”. Если говорить о победах в конкурсах, то в свое время я получила премию международного уровня “Золотая Ирия” в номинации “лучшая солистка”. Кстати, методику по постановке голоса, по духовному пению, которую я привезла в Читу, исследовала и апробировала еще на коллективе “Краса”.
— Как вы познакомились с “Забайкальскими узорами"?
— Символично, что это произошло на родной земле. В Борзе мама работает директором районного Дома культуры. Она попросила меня помочь — сделать программу к Дню города. Я приехала прошлым летом, собрала молодежную фолк-группу, для которой пригодились мои минусовки “Ладового дня”. Ребята их перепели, записали, мы вместе придумали костюмы. Кроме того, придумали и сшили по моим эскизам красочные наряды для их коллектива “Отрада”. У нас получился прекрасный праздник, куда приехали и “Забайкальские узоры”. Я познакомилась с Николаем Сыроваткой. Мы созванивались в сентябре, октябре, потом я, как сказала министр культуры Забайкальского края Галина Сыроватка, приехала сюда вахтовым методом: провожу неделю в Чите, работаю с ребятами, привожу сюда репертуар, мы работаем над голосом, а потом возвращаюсь домой в Красноярск. Всего с театром национальных культур работаю почти три месяца. Во время одного из мастер-классов для участников спели “Забайкальские узоры”, и в книге отзывов зрители отметили, что “Узоры” поют по-другому. Мне этот звук очень нравится, ведь я люблю хор, и звучание голосов в нем необыкновенное. В этот раз я сказала Николаю Васильевичу, что заметен убедительный положительный результат, он меня очень радует. Конечно, поначалу происходила ломка, потому что люди привыкли петь определенным образом, а сейчас появилось другое, новое звучание. Я уверена, зрители его уже оценили во время рождественской сказки. И, вообще, я — человек, который склонен думать, что случайностей не бывает, и люди случайно не встречаются. Получилось, что мне попадались именно те композиции, которые им нужны. Мне кажется, им со мной повезло, да и мне с ними тоже. И пока у нас все хорошо. Дай Бог, подольше поработать вместе. Разглашать планы коллектива не буду, скажу только, что они готовят публике немало сюрпризов.
Звук — это энергия
— Ваш семинар посетили около ста работников культуры Забайкальского края. Сложно ли работать с таким количеством людей?
— Конечно. Сложно бывает даже, когда перед тобой всего девять незнакомых людей, ты не знаешь особенности их голоса, ведь голос — это энергия. Да и сам звук — тоже, и важно, какую энергию тебе отправляет каждый человек. Тяжело пришлось в первый день: люди не сразу начали мне доверять, присматривались, оценивали, вслушивались, осторожно выполняли упражнения. И этот первый семинар оказался самым тяжелым, они, как вампиры, вытянули из меня всю энергию, подпитались ею, а уже завтра стало проще. На последних мастер-классах чувствовалось полное доверие. Так и должно быть, ведь лаборатория включает два важных понятия — поиск и рост. Люди приехали со всего края за знаниями и новыми навыками, они стремились все запоминать, ловить каждый момент, чтобы потом применять приобретенное на практике, уже в своих коллективах. Еще говорят, что со взрослыми работать сложнее. Для меня, наоборот, ведь люди приехали с конкретной целью — учиться, им хочется впитать в себя максимальное количество информации, они готовы меняться.
— Как появилась идея провести такую лабораторию?
- У меня давно появилась такая мысль, но в Красноярске почему-то никак не выходило воплотить ее в реальность. Правда, один раз мы все-таки сделали открытый мастер-класс, после него было много положительных отзывов. Идея с нынешней лабораторией принадлежала Галине Сыроватка. Вообще, я считаю, мне очень повезло, это божье благословение: на родной земле — родные люди, понимающие тебя с полуслова, чувствующие тебя. Моя методика действенна не только для хоровиков, почувствовать, найти полезное для себя могут и академисты, и народники, потому что я рассказываю, на первый взгляд, простые, но такие важные вещи, как постановка голоса, выработка нужного посыла звука. На таких занятиях люди психологически раскрепощаются, очищают сознание. Я много говорила об офенях — странствующих по деревням торговцах мелочами с галантерейным и мануфактурным товаром. У них был свой жизненный уклад, они говорили на тайном профессиональном языке, который назывался феня, или музыка. Офени считали, что человек поет душой, и она должна быть чистой. А у нас, к сожалению, в душах есть мусор. Эта тема вызвала большой интерес у участников моих мастер-классов. Еще одну лабораторию мы запланировали на июнь, чтобы эти же люди, этим же составом приехали и дополучили знания.
Песня — состояние души
— На первом мастер-классе вы сказали, что в Забайкалье своя особая певческая манера. Как бы охарактеризовали ее?
— Это действительно так. Она открытая, зычная у народников, рокочущий открытый звук “а”, и мне приходится его немного “прибирать”. Здесь свои наречия, собственный забавный диалект. Я и так его знала, но мы его еще больше освоили. Оказывается, забайкальцы не договаривают окончания слов, вместо “летает” говорят “летат”, “чокают”, говорят “браенько”, съедают некоторые буквы. Такое наречие придает свой колорит. В Забайкалье прекрасные голоса, как у мужчин, так и у женщин. Когда я впервые услышала, как поют “Забайкальские узоры”, у меня мурашки бежали по телу.
— Влияет ли наш суровый климат на голос?
— Конечно. Даже не то, что влияет, его таким заложила природа. Если сравнивать ваш край с югом, можно заметить, что у краснодарцев тоже шикарная певческая природа, в ней заметны басы, но голоса более звенящие и больше всего превалирует сопрано. В Забайкалье преобладают альты и баритоны, а вот с сопрано большие проблемы.
— Каждого ли человека можно научить петь?
— Я, думаю, да. Моя методика “Возрождение природного голоса”, позволяет раскрыть талант человека. Если нет каких-то серьезных отклонений, научить петь можно любого. Есть люди, которые гудят, их еще называют “гудошники”. У них нет координации между слухом и голосом. А есть те, кто поет четко ритмически, но не может танцевать, у них отсутствует координация. Нужно терпение, чтобы убрать психологические зажимы, помочь человеку расслабиться. Немало зависит от его желания: если действительно хочет петь, обязательно научится. Кстати, офени говорили, что песня — это естественное состояние души, нужно лишь убрать мусор, чтобы песня зазвучала в душе и на устах.
— А как убрать этот “мусор”?
— Для этого есть специальные тренинги. Один из них называется “Позволение”, он помогает войти в систему песни: нужно выпеть из себя все, что есть в голове. Некоторые вокалисты считают так: если душа поет, значит, она должна петь душевные песни. В этот момент рождается ложь: не всегда душа поет душевные песни. Бывает, проснулся утром, в голове крутится какая-то фраза, и нужно пропеть ее несколько раз, чтобы “выпеть” из себя. Офени к песне относились с трепетом. Они считали, что звучит не голос, а сознание.
Нужно развивать любое искусство
— Клара Сергеевна, на ваш взгляд, не слишком ли много в Забайкалье народных коллективов?
— Вам так повезло с этим! Я, честно говоря, вам немного завидую. Постоянно говорю в своем коллективе: “Ну почему в Забайкалье столько прекрасных коллективов?! Два фольклорных театра — “Забайкальские узоры” и “Забайкалье”, ансамбль песни и пляски “Забайкальские казаки” и много других, не менее ярких и талантливых. Может быть, наличие стольких прекрасных коллективов связано с тем, что ваш министр культуры — замечательный хоровик, одаренный шикарным голосом и чудесно поющий. А еще, на мой взгляд, у вас такой край, который не может без фольклора. Удивительно, что у вас всегда полные залы, даже если одновременно идут три концерта, и везде же песни, танцы, оркестр. И у каждого из них свои поклонники. У нас же, в Красноярске, с этим проблема, но мы стараемся возродить фольклорное направление и интерес к нему.
— А как же быть с другими направлениями — академическим, эстрадным? Разве им не нужно уделять внимание?
— Обязательно необходимо развивать любое искусство. Я знаю, что у вас нет смешанных академических хоров, а ведь край богат талантами, и сюда стоит приглашать представителей разных музыкальных направлений, чтобы поднимать и их тоже.
— Не было ли у вас желания провести мастер-классы не только для работников культуры, но и для простых людей, мечтающих научиться петь правильно?
— Да, у меня были такие мысли. Даже есть разработка мастер-классов, включающих как теоретический аспект, так и практический. Среди простых людей есть еще более талантливые и еще более голосистые. Всем должна быть открыта дорога.
О голосе нужно заботиться
— Как бы вы посоветовали беречь голос?
— Конечно, голос нужно беречь. И, в первую очередь, тем, кто работает в этой сфере. Я не хочу хвастаться, но у меня голос закалился, я все время пою, но и берегу его. Старайтесь с разогретыми связками не выбегать на улицу, поменьше употреблять в пищу острого и холодного. Если возникают какие-то проблемы, постарайтесь разобраться, из-за чего они? Может быть, вы просто неправильно поете, выбрали неправильный, неудобный диапазон. Если вы все время кричите, то самый шикарный голос можно испортить, и он не подлежит восстановлению.
— Правда ли, что пением можно вылечить разные болезни, например, ангину?
— Про ангину, честно говоря, не знаю, но душевные болезни пение точно помогает вылечить. Я читала много литературы и по собственному опыту знаю, что если грустно на душе, нужно обязательно петь. Бывает, человек говорит: “Мне так грустно, что душа не поет, а попел бы, может быть, стало бы легче”. Я уже говорила про “выпевание” из себя.
— Если у человека изменился вес, он резко похудел или набрал лишние килограммы, изменится ли его голос?
— У женщины однозначно меняется голос после рождения ребенка. Он становится более красивым, в нем появляются низы, прибавляется головное резонирование. Я сама сейчас нахожусь в стройном состоянии, а буквально год назад боролась с пятнадцатью лишними килограммами, но мой голос не меняется. Скажу только, что не стоит изводить себя диетами, если вы хотите петь, нужно хорошо кушать, ведь пение отнимает много энергии, и на голодный желудок много не напоешь. Связки — те же мышцы, они должны подпитываться.
Мечты сбываются
— О вашей творческой жизни мы поговорили, а как протекает личная?
— Хорошо протекает (улыбается). Моей дочери пять лет. Она очень красивая девочка, блондинка с голубыми глазами. Муж — музыкант, эстрадник, играет джаз и эстрадную музыку, хотя по первому образованию — баянист. Я люблю красивые вещи, обожаю шопинг. Считаю, что у женщины должно быть много красивых вещей. Обожаю баловать своих домашних вкусными блюдами, заниматься дизайном. Все-таки творческая профессия проявляется во всем.
— Какие у вас впечатления от Читы?
— Знаете, к сожалению, мне даже некогда посмотреть город. Театр национальных культур “Забайкальские узоры” находится на КСК, а мастер-классы шли с утра до вечера. Правда, несколько раз мы все же проехали по Чите. Мне кажется, она расцветает, хорошеет, преображается. У меня впечатление только положительное, может быть, еще и потому, что это — родной город, и люди здесь открытые и доброжелательные.
— Как вы считаете, стоит ли творческому человеку пытаться пробиваться дальше Читы, или лучше все же быть “первым парнем на деревне"?
— Если человек амбициозен, если у него, он считает, есть шансы, если он любит труд, то, конечно, стоит попробовать. Меня тоже постоянно спрашивают: почему бы мне не поехать в Москву? А мне, если честно, туда не хочется. Я люблю Красноярск, люблю Забайкалье. Здешние степи и багуловые сопки снились мне не один год. Хотя мой брат Игорь Марков живет в Москве, работает в коллективе Надежды Бабкиной. А ведь это была моя мечта — петь в ее театре.Можно и нужно проторять путь, все мечты сбываются, нужно только правильно ставить цели.
Алена ВОСКАНЯН.
