Погода
О крестьянском хозяйстве с символическим названием «Доброта» и его основателе Александре Денисовиче Любимове знают многие. Про Любимова много и охотно пишут в СМИ, московские киношники снимают документальные фильмы, к нему возят в гости делегации. Суть фермерского хозяйства Денисыча (так его зовут все, кто знает) — труд на земле во благо человека — имеется ввиду даже не столько конечный потребитель картошки, молока и мяса, а тот, кто все это производит. Денисыч привлекает в свое хозяйство людей, попавших в трудные жизненные условия (в основном это обитатели жизненного дна), дает им кров, крышу и предлагает заняться самоисцелением, работая на земле. А в целом, вся судьба Александра Любимова вопреки жизненным перипетиям, непониманию в обществе и игнорированию государственными структурами, доказывает право на крестьянский образ жизни и важность этого для России. К сожалению, государство все годы существования «Доброты» обращало мало внимания на фермера и его проблемы.
В 1992 году, когда Россия переходила на рыночные отношения, оказалось, что добрая половина россиян не готова к новому образу жизни. Отсюда и развал производства, обнищание и закрытие колхозов и совхозов, и, как следствие, безработица, развал семьи, массовый алкоголизм и наркомания, рост преступности и психических заболеваний. Люди не смогли адаптироваться к новым правилам жизни. В это самое время и появилась любимовская «Доброта», которая изначально и задумывалось не только как хозяйство по производству сельхозпродукции, но и как место для социально-психологической реабилитации людей, попавших в непривычно-тяжелые социальные условия. Главная цель его не получение доходов, а помощь людям, попавшим в бедственное положение.
В хозяйстве «Доброта» действует сухой закон. Употребление алкоголя полностью исключено, что сразу снимает множество проблем. Поскольку большинство людей, прибывающих в хозяйство, не способны или не горят желанием трудиться, то их потребности обеспечиваются частично за счет гуманитарной помощи. Тем не менее никто не имеет здесь права совсем отказываться от работы. Каждому предлагается посильный труд: в огороде, поле, овощехранилище, столовой, с домашними животными, на лесоповале, ремонте техники либо строительстве жилых и подсобных помещений. Но одному трудно справиться с этой задачей. Дениcыч стал искать поддержки у местных и областных властей, безуспешно обращался за помощью в медицинские и социальные учреждения, чтобы совместно возвращать людей к нормальной жизни. Сейчас хозяйство может принять до 50 человек. Люди приходят, как правило, с наступлением холодов, чтобы перезимовать, а с первым теплом, когда в хозяйстве особенно нужны рабочие руки, многие уходят в город. Ведь бутылки по помойкам собирать легче, чем работать в поле. Дедушка (еще одно имя Любимова, которое ему нравится больше) уже привык к этому и не возмущается. Через хозяйство Денисыча уже прошло более двух тысяч человек. Кто-то вернулся к нормальной жизни, кто-то нет.
Любимов не ведет статистики и не отслеживает судьбы тех, кто жил в его хозяйстве. Нет времени. Надо людей накормить, одеть. Многие приходят к нему даже без документов, и их восстановлением Денисычу приходится заниматься самому. Кроме того, у него еще и большое хозяйство: земля, коровы, пасека...
— Куда я только ни обращался. Хочу, чтобы это был реабилитационный центр, чтобы здесь хотя бы не постоянно, а наездами работали психологи, социальные работники, врачи. Пусть это будут студенты старших курсов. Для них это станет хорошей практикой, а мне помощь огромная. Но, к сожалению, ни институты, ни общественные организации, ни медицинские учреждения на мою просьбу не откликаются.
Главной проблемой для Любимова было... получение для хозяйства юридического адреса. Без этой формальности фермерское хозяйство не может быть ни реабилитационным центром, ни местом для помощи людям. Формальность казалось бы, но никто из чиновников не захотел помогать Денисычу. Он пытался оформить перевод земель сельскохозяйственного назначения в другой статус добрый десяток лет. И вот в этом году дело вроде сдвинулось с мертвой точки. Первый раз Любимов встретился с Дмитрием Мезенцевым в поселке Усть-Ордынском совершенно случайно. — Я подошел к губернатору и говорю: «Дмитрий Федорович, давайте познакомимся. Я крестьянин Любимов». Книжку свою ему подарил «Пути выхода из кризиса». Он мне руку пожал: «Хорошо, — говорит, — давайте найдем точки соприкосновения».
Вторая встреча тоже не была запланированной. — Подъехал я к Центральному рынку в Усть-Ордынском. Смотрю, губернатор идет с Геннадием Истоминым. Это ведь неслучайно, небеса ведут. Подхожу к нему и говорю: «Дмитрий Федорович, разрешите вам напомнить о себе. Вот Геннадий Васильевич (Истомин, депутат Законодательного собрания — ред.) меня знает. Помогите перевести часть земли сельскохозяйственного назначения в земли населенных пунктов и присоединить к Батхаю, чтобы хотя бы юридический адрес у хозяйства был. Много лет не могу преодолеть чиновничьи барьеры, чтобы решить этот вопрос. Мезенцев говорит мне: «Пишите заявление». Я тут же в машине от руки написал это заявление и сразу же отдал ему лично в руки. Дмитрий Федорович положил его в папку и на следующий же день подписал. 20 июля я отдал, а 21-го оно уже было подписано. Это первый губернатор, который помог сразу же, а то бы еще лет десять ходил, все требуют мзду, а у меня на это нет просто денег. Теперь вот дали юридический адрес: деревня Батхай, ул. Центральная, д. 9. Пишите, приходите, приезжайте. К губернаторам на прием попасть очень трудно, поэтому со всеми я знакомился на ходу. Ножиков Юрий Абрамович мне сказал: «Я против запрета алкоголя». Говорин четыре раза обещал поддержать идею. Тишанин два раза обещал приехать в хозяйство. Есиповский сказал, что идея нравится, но обращайтесь к Дьячкову (бывший руководитель администрации Усть-Ордынского Бурятского автономного округа). И только сейчас вопрос решился положительно.
СЕРГЕЙ ИГНАТЕНКО. Фото автора.
Афиша Иркутск
