Погода
Редакторы издательского дома «Номер один» поговорили с мэром города о личном
Перед встречей с мэром города Виктором Кондрашовым мы заключили небольшой договор: избегать по мере возможности тех вопросов, которые журналисты традиционно задают иркутскому градоначальнику. И дело вовсе не в том, что подготовка города к зиме, проблема точечной застройки, состояние дорог и многое другое нас вообще не волнует. Просто захотелось хоть раз отойти от «бытовухи» и немного пофилософствовать. И хотя беседа проходила в кабинете Виктора Ивановича в здании городской администрации, а мэр был одет строго — в костюм, галстук, неформальный разговор в целом получился и, как нам кажется, был интересным для обеих сторон.
Один за всех
— Виктор Иванович, каково, на ваш взгляд, сегодняшнее общее настроение города?
— Думаю, в большинстве своем оно все-таки позитивное. Я делаю такой вывод из сообщений, которые поступают ко мне в социальные сети. В день приходит до сотни различных писем. Тут и просьбы, и благодарности — все вперемешку. Недавно, например, многие делились своими впечатлениями от карнавала. Кто-то благодарит за то, что фонарь поменяли. Кто-то заасфальтировать дорогу просит. В итоге, если про хорошее говорят тридцать процентов, о плохом — еще тридцать, а у тридцати удается решить проблемы — это, считаю я, очень хороший показатель.
— А у вас какое настроение?
— Если сначала была эйфория, связанная с успехом на выборах, то затем она быстро прошла, и сейчас идет текущая работа. Тяжеловато, конечно, приходится. Не нравится, что многое приходится делать урывками. Системности нет по одной простой причине — ее не было, ее нужно создавать.
— Работа мэра вас изменила?
— Мне пришлось стать более жестким, но с другой стороны — менее прямолинейным. Изменилось отношение к некоторым вещам. Однако есть то, к чему я так и не могу привыкнуть. Например, когда оказывается, что люди, на которых ты рассчитываешь и опираешься, тебя вовсе не поддерживают, и ты остаешься один на один со своими проблемами, с проблемами города.
— На вашей страничке в «Одноклассниках» еще с февраля установлен статус «Один за всех». Это как раз с этим связано?
— Больше скажу — в телефон у меня закачана песня Николая Носкова «В этом мире я гость непрошеный», где, если вы помните, есть строчка «Я один на один с городом», и я эту песню очень часто включаю...
— То есть у вас нет команды?
Команда, по сути, уже сформировалась, но до сих пор сталкиваюсь с определенным противодействием — не хватает профессионалов… Очень помогает, конечно, помощь населения, простых людей, которые без каких-либо условий помогают решать городские проблемы…
— Насколько горожане, не обладающие серьезными рычагами власти, могут повлиять на ситуацию?
— Могут. Все зависит от самих людей и от того, как они воспринимают свое будущее в этом городе. Могу привести свой пример: мне было 18 лет, я жил в микрорайоне Первомайском, и у нас появилась идея построить корт. Я обошел все подъезды, заинтересовал людей, и мы этот корт поставили сами. Он, кстати, работает до сих пор. Я уверен: люди, готовые проявить инициативу, есть всегда. Уже сейчас в некоторых районах города создана своя система самоуправления.
— Например, в Селиванихе — районе, где прошло ваше детство... Мы неоднократно рассказывали о местном общественном движении...
— Да, я знаю этих людей, которые его организовали, и они чувствует поддержку власти. Для меня очень важно, что такие люди существуют. Подобное движение можно сделать и в другом районе. В этом плане Иркутск в выигрышной ситуации. У нас столько вузов, молодежь приезжает к нам из разных регионов — Читы, Улан-Удэ... Проявляйте инициативу! Для управления и организации по большому счету многого не надо. Я неоднократно читал лекции студентам, рассказывал им об этих вещах — и видел, как у них глаза загорались, как они начинали верить в свои силы.
Кузница кадров
— Как раз о молодежи-то мы и хотели с вами поговорить, только в ином ключе. Как вы относитесь к тому, что наиболее перспективные молодые люди уезжают из города? Недавно мы разговаривали с ребятами, получившими на ЕГЭ максимальные оценки, и никто из них не связывает свое будущее с Иркутском...
— Я не считаю это какой-то трагедией. Иркутск — кузница кадров для страны, иркутяне всегда были востребованы на общероссийском уровне. Просто у молодежи должно быть понимание, что они могут реализовать себя и здесь, а уже потом делать выбор — уезжать или оставаться. Вот я, например, в молодости никуда не поехал, хотя мысли были... Насколько я состоялся бы где-то в другом регионе — сейчас этого, конечно, уже не скажешь...
— Но все-таки какие-то условия необходимо создавать, чтобы молодежь оставалась?
— Давайте рассмотрим человека как биологическое существо. Что ему требуется? Еда, одежда, крыша над головой, возможность продолжения рода. Все это здесь есть. В последнее время появилась возможность познания нового — из Иркутска летают прямые международные рейсы. Относительно рядом азиатские страны. Сел в самолет — и уже через восемь часов ты на море. Причем в стране, где отдых комфортнее и цены дешевле, чем на нашем Черноморском побережье... Когда выпускники говорят, что в Иркутске на работу не устроишься, все занято — я их не понимаю. Что занято? У нас безработица всего 0,6 %. Сравните с Европой, где безработица среди молодежи составляет от 10 до 18 %! Ты приди, себя продай умело, если, конечно, действительно работать хочешь, а не зарплату получать.
— Не кажется ли вам, что для города необходима какая-то объединяющая идея? В том числе и для того, чтобы молодежь все-таки здесь оставалась, видела какие-то перспективы. Что-то вроде создания агломерации «Иркутск — Ангарск — Шелехов»... Как вам, кстати, тот проект?
— У меня к нему положительное отношение. Не в плане того, что обязательно нужен город-миллионник, а в плане того, что можно было бы создать четкую систему планирования во всех трех городах с учетом того, как они будут расти и развиваться по отношению друг к другу. Что такое агломерация в наших условиях? По сути это смещение населения по определенным векторам. Подразумевается, что через некоторое время между Ангарском и Иркутском не будет ни одного пустого участка земли. И если правильно этот процесс спланировать, чтобы была адекватная инфраструктура, зеленая зона где-то на стыке, то все будет хорошо. Если спланировать не получится, то все происходит хаотически, и это плохо. Еще один очевидный плюс агломерации — это повышение эффективности управления при объединении муниципалитетов. Поэтому я могу только выразить готовность поддержать этот процесс. Есть губернатор, и по большому счету в его интересах и интересах региона, чтобы это было. Потому что эти города сразу получат дополнительную конкурентоспособность на российском уровне. При сильной и заинтересованной региональной власти такой процесс вполне возможен.
Охраны нет и не было
— Наверное, такой вопрос преждевременен, но все-таки — считаете ли вы новую региональную власть заинтересованной в таких процессах?
— Думаю, да. Может, не именно в агломерации, а в развитии региона как таковом. Я вижу, что в новое областное правительство приходят здравые, понятные люди. Многих из них я хорошо знаю. Слободчиков, Пашков, Битаров... Они всю жизнь работали здесь, их интересы тоже здесь. Недавно губернатор собирал строителей, выступала Оксана Коновалова, новый министр строительства и дорожного хозяйства, инициативный человек, которая всегда что-то пробивала, добивалась, боролась. Уверен, этот запал сохранится и на нынешней работе. Губернатор — молодец, что таких людей двигает во власть...
— Сейчас и федеральная, и региональная власти все более прислушиваются к муниципалитетам. И передача части полномочий на местный уровень становится едва ли не частью государственной политики. У вас есть какие-то инициативы, которые, на ваш взгляд, достойны внедрения?
— Есть.
— Например?
— Например, сейчас нередко происходит следующее. Компании выигрывают конкурс и ничего не делают. Выпал снег, город два дня стоит, а фирма, взявшая на себя обязательство по уборке, город не убирает. Мое предложение для таких случаев будет простое: сократить сроки расторжения контрактов, применять практику, разработанную для чрезвычайных ситуаций. Из резервного фонда выделять деньги на ту же уборку снега, и пока снег убирают, например, муниципальные службы или какой-то другой подрядчик, применить схему ускоренного расторжения контракта с компанией, допустившей бездействие.
— Не боитесь конфликтов? Ведь люди, когда затрагиваются их личные интересы, могут быть очень жесткими. Достаточно вспомнить последние события вокруг сноса павильонов. Ваша встреча с предпринимателями, помнится, была очень непростой. Вы на нее, наверное, с охраной ездили?
— У меня охраны нет вообще. И не было никогда. Если мы хотим, чтобы было все по закону, то закон должны соблюдать все стороны. Спрашиваешь предпринимателя, который на пикет против сноса павильонов вышел: «Платишь аренду?» — «Нет». Зато говорит: «Это моя земля, я сюда приехал семь лет назад и торгую». Под сокращение попали именно те нарушители, которые аренду вовремя не платят, внешний вид их торговых точек абсолютно никакой. Об этом заранее было известно, однако некоторые персонажи сочли возможным и в такой, казалось бы, очевидной ситуации разыгрывать свои политические карты.
Остановить невозможно
— Какие у вас личные цели — краткосрочные и долгосрочные?
— Краткосрочная — очень простая. Завтра будет спартакиада, где команда городской администрации примет участие, и моя цель — завоевать там кубок (как выяснилось позднее, эта задача была выполнена. — Прим.ред.). Долгосрочные цели — разные. Первая — это создание стратегии развития города. В это понятие входит множество составляющих: генплан Иркутска, схема теплоснабжения, множество других документов, без которых город не сможет развиваться. Весь первый срок моего пребывания на этой должности уйдет на решение этих задач. Вторая цель вытекает из первой. Это создание работоспособной команды, которая сможет выполнить ту стратегию, которая уже будет создана.
— Для этого вам придется баллотироваться на второй срок?
— Сейчас рано об этом говорить, но если я буду видеть, что это необходимо для того, чтобы завершить те проекты, о которых я только что говорил, то, безусловно, приму участие в выборах. А потом уже, на третий срок — точно нет. Десять лет — это тот максимум, который я отвел себе на работу в этой должности.
— Не боитесь, что придет другой мэр и разгонит вашу команду?
— В определенный момент становится уже неважно, кто придет, как придет, разгонит или не разгонит. Есть вещи, которые запущены, и их остановить невозможно. Я понимаю, что вечно в кресле мэра я находиться не могу. Смысл в том, что нужно создать такую базу, которую разрушить сложно.
Беседу вели Алена Огнева, Борис Слепнев, Алексей Елизарьев
