Как победить конокрадов, наркоторговлю и сомалийских пиратов

Мы продолжаем знакомить своих читателей с различными взглядами на происходящее в нашей стране и мире. Сегодня редакция "Байкал24" предлагает в сокращенном варианте материал Юрия Мухина, одного из лидеров, запрещенного Мосгорсудом в феврале прошлого года, Общероссийского общественного объединения "Армия воли народа". В своей статье он размышляет о феномене борьбы "со злом" в рамках сложившейся бюрократии и предлагает свое решение. Возможно, несколько наивное, но, по крайней мере, искреннее, в отличии от полузаконов о полуборьбе с коррупцией и прочими "родимыми пятнами" чиновничьего аппарата.

ЛЕЧЕНИЕ БЮРОКРАТИЧЕСКОЙ БОЛЕЗНИ

Русский чиновник П.И.Мельников, живший в XIX веке, в своем романе «В лесах» привел одну историю, и в специальной сноске подчеркнул, что данный случай является фактом.

В 40-х годах XIX столетия Николай I создал спецслужбу по борьбе с конокрадством. А на огромных просторах лесного Заволжья этого преступления не существовало вовсе. Крестьяне там не имели пастухов, лошадей и скот утром выгоняли в леса, а вечером они сами возвращались домой. Для экстренного поиска лошадей им цепляли на шею колокольчики или бубенчики. Скот (коров и овец) воровали, таких воров скота крестьяне называли «волками» и эти «волки» продавали ворованное мясо купцам на солонину для волжских бурлаков. Но лошадей никто и никогда не воровал. Однако, как только в этот район приехал комиссар по борьбе с конокрадством, практически сразу же началось и конокрадство.

Эти события настолько четко последовали одно за другим, что у крестьян эти комиссары, а после упразднения комиссаров, заменившие их чиновники, получили прочное прозвище «конокрады». Сам Мельников, судя по всему, рассматривает этот случай как анекдот, как случайное совпадение. Ему тоже было трудно поверить в то, что сама спецслужба может инициировать преступление.

Между тем, было бы анекдотом, если бы в область с разгулом конокрадства приехал комиссар по борьбе с ним, и конокрадство бы вдруг прекратилось. Вот это бы было необычайно! А то, что оно началось с учреждением бюрократического аппарата, – вот это как раз естественно.

Ну, поставьте себя на место этот комиссара. Его назначили в эту область с хорошим жалованием, с квартирными, достаточными для оплаты особняка, с дровяными, кормовыми, с проездными, с представительскими и прочими деньгами. Ему разрешено ездить тройкой и с колокольчиком, а это значит, что не только крестьяне, но и купцы обязаны уступать ему дорогу. Он счастлив.

Одно плохо: как минимум один раз в год он должен посылать в Петербург отчет о своей работе. А что в нем писать? «Украдено лошадей – 0, поймано конокрадов – 0, предотвращен ущерб – 0»? Ну и сколько же лет Петербург будет платить ему деньги взамен такой отчетности? Ведь если воровства лошадей не будет, то через 2-3 года его должность просто упразднят, а назначат ли его на лучшую должность? Должностей мало, а желающих их получить много… Как ни вертись, но если ты комиссар по борьбе с конокрадством, то конокрадство в твоей области обязано быть, даже если его тут не было со времен царя Гороха.

Это не значит, что комиссар сам бросился воровать лошадей – зачем? Да и опасно это. Думаю, что он, с ознакомительными целями, объехал окрестные губернии, а там, в каталажках, посетил конокрадов, ожидающих суда и кнута, и гордо похвастался перед ними, что он в Заволжье искоренил конокрадство так, что крестьяне своих лошадей вовсе не охраняют. Ну и конокрады съехались в Заволжье, чтобы посмотреть на лошадей, пасущихся в ночном без сторожей. А раз конокрадство началось, то и комиссару по борьбе с конокрадством есть теперь о чем написать в отчетах, теперь он за свою судьбу может быть спокоен.

Обратите внимание, вы создаете бюрократический аппарат для борьбы с чем-либо. Но, победив в этой борьбе, аппарат гибнет сам. А это люди. И этим людям отнюдь не в радость в середине или на склоне карьеры вдруг менять профессию и начинать с азов и с небольшой зарплаты. Поэтому им не до победы – им важно сохранить себя, а не общество, раз уж у общества хватило ума посадить их в должности.

И ВНОВЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ БОЙ...

Или такой пример. Иногда сталкиваюсь с вопросом, а почему американцы напали на Афганистан, хотя по их легенде небоскребы в Нью-Йорке завалили арабы из Саудовской Аравии? А вы посмотрите на проблемы борьбы с наркотиками в США.

Целый ряд, по мнению США, «не цивилизованных» стран проблемы наркотиков вообще не имеют. Это не только Куба или КНДР, это и союзник США по НАТО Турция, и арабские страны, и Ирак, и масса других стран, в число которых входил и СССР. Так вот, почему в США сплошная наркомания, а, к примеру, в Турции ее нет?

В Турции наркодельцами занимается обычная полиция и только, а в США – и ЦРУ, и ФБР, и специальная служба по борьбе с наркотиками с годовым бюджетом в 13 млрд долларов.

Давайте прикинем, что это значит. Если считать средний годовой доход тех, кто работает в этой службе, кто поставляет ей оружие, компьютеры, спутниковую информацию и т.д. в 50 тысяч долларов, то тогда в США «борются» с наркотиками 260 тысяч человек. Если в США пригласят на помощь турецких или иранских полицейских и судей, и те за пару лет победят наркоманию, то чем же после этой победы должны будут заниматься эти 260 тысяч человек?

То есть, если посмотреть на проблему наркотиков именно с этой стороны – со стороны существования бюрократического аппарата спецслужбы, – то все становится естественным: не потому в США так много людей за счет общества занимаются «борьбой» с наркоманией, что у граждан очень уж большая тяга к наркотикам, а потому, что в США на шее общества сидит и самый большой в мире бюрократический аппарат по борьбе с наркотиками.

Посмотрим на предысторию. Сначала американцы обеспечили победу в Афганистане крайних фанатиков-талибов, – т.е. создали в мире некий район, на который мировое сообщество не имело, якобы, никакого влияния. И в этом районе начинает энергично выращиваться опийный мак и создается инфраструктура (заводы, склады, дороги) по производству героина. К 1998 г. в Афганистане его производится 70% от мирового. И пока Талибан производил героин, мировому сообществу внушалась мысль, что никто ничего с этим Талибаном поделать не может.

Идиллия длилась до 1998 г., когда фанатики в Талибане вдруг взяли и решили прекратить травить людей – поля опиумного мака на территории контролируемой Талибаном (а это 90% территории Афганистана) были уничтожены, производство героина прекращено! И ни одна другая страна в мире компенсировать это падение производства героина не смогла. С кислой физиономией официальной радости США премировали Талибан в сумме 43 млн. долларов. Но…

Но, как вы знаете, в 2001 г. Талибану за эту радость пришлось заплатить: «мировое сообщество», во главе с США, загнало Талибан в подполье. И результат сразу же дал себя знать. Уже в январе 2002 г. Пакистан ловит первую партию в полтонны героина именно с южных районов Афганистана – с тех, которые раньше контролировались талибами и были два года чисты по героину. А через год: «Сегодня европейский рынок обеспечен афганским героином почти на 80%, в США этот показатель доведен до 35%. Всего же афганский героин составляет почти 65% мирового объема его производства, и около 55% опийного рынка», — эти данные содержались в распространенном в Лондоне докладе группы специалистов ООН во главе с Брайаном Тейлором.

Можете расценивать этот факт как хотите, но согласитесь, что падение производства героина в мире более чем наполовину со временем могло привести и к пропорциональному сокращению ассигнований США на борьбу с наркотиками. Ну, как спецслужбы США могли допустить то, что вело к их сокращению?

Что нужно понять. Раз создан бюрократический аппарат – люди, получающие деньги за некие телодвижения на службе, то он не остановится ни перед каким преступлением, чтобы продолжать существовать и даже расширяться, поскольку расширение увеличивает доходы верхушки этого аппарата.

ПРИБЫЛЬ ОТ ПИРАТОВ

Ситуацию проанализировал специалист по морским грузоперевозкам М. Войтенко на сайте "Морской Бюллетень Совфрахт". Основные положения его анализа таковы.

«…Сомалийское пиратство в таком виде, в каком мы его знаем, появилось в 2004 году, именно тогда пираты захватили первые океанские торговые суда с целью получения за них выкупа. За 2005-06 года сомалийские пираты захватили не менее 11 судов. В 2007-м году сомалийские пираты захватили не менее 11 судов.

В 2008 году пираты захватили не менее 33 судов, при среднем размере выкупов около 2 миллионов долларов.

2009 год – захвачено 24 судна, выкуплено 31 судно, средний размер выкупов 2.4 миллиона долларов.

2010 – захвачено 31 судно, выкуплено 17 судов, средний размер выкупов 5.5 миллиона долларов, при этом следует отметить такой парадокс – начиная со второй половины 2010 года, о среднем размере выкупов мы знаем только со слов пиратов.

2011 год – захвачено (по состоянию на конец ноября) 15 судов, выкуплено 25 судов. Исключительно со слов пиратов следует, что средний размер выкупов составляет в текущем году 5.5 миллиона долларов.

К 2010 году механизм борьбы с пиратами окончательно сложился, система выкачивания денег из судоходства и мирового сообщества заработала в полную силу... Первыми огромные потенциальные возможности пиратства в плане получения прибыли оценили лондонские страховщики. Уже в 2008 году они объявили почти всю северную часть Индийского океана зоной военного риска, что резко повысило стоимость страхования.

Казалось бы, это дело судовладельца, как ему страховаться, но на самом деле это совершенно не так. Без некоторых видов страхования судно просто-напросто не пустят в большинство портов мира, и если владелец откажется платить завышенную стоимость страховки из-за «военного риска», он лишится всех остальных видов страхования.

Тут хитрость не в повышенной стоимости, а в сути «военного риска». Страхование от этого риска не покрывает убытки в случае захвата судна пиратами, это страхование повреждений или гибели судна в результате военных действий, а их-то как раз в зоне действий сомалийских пиратов и нет.

Анекдот в том, что если пираты вдруг возьмут, и потопят судно, то страховку владелец не получит, потому что военный риск подразумевает типы применявшегося оружия – мины, торпеды, снаряды, ракеты. Автоматы АК и гранатометы в этот список не входят. За что берут деньги страховщики, непонятно. Это вымогательство на уровне, который и не снился пиратам.

Немного цифр – за последние 4 года пираты в среднем получали выкупов на сумму 70 миллионов долларов ежегодно. Не менее половины следующих опасными водами судов вынуждены платить завышенную стоимость страхования Лондону, в среднем не менее 8 тысяч долларов с судна. Это около 100 судов в сутки. Итого в сутки Лондон получает, ничем в отличие от пиратов не рискуя, 800 тысяч долларов прибыли, ничего при том не делая, лишь объявив опасные воды «зоной военного риска». В год Лондон имеет не менее 300 миллионов долларов чистой прибыли только на завышенной стоимости страхования.

Но ведь это далеко не все! Лондонские юристы и страховщики полностью монополизировали два очень прибыльных рынка, рынок переговорщиков (тех, кто ведет с пиратами переговоры о выкупе судов) и рынок перевозчиков выкупа, огромных сумм наличности. В среднем расходы на переговорщиков и доставку выкупа по каждому захваченному судну составляют не менее 1.5 миллиона долларов. То есть, только в текущем году Лондон уже получил не менее 37.5 миллиона долларов.

… Давайте подсчитаем, что у нас получается. Пираты имеют в год в среднем 70 миллионов долларов выкупов. Страховщики имеют в год не менее 300 миллионов. Посредники не менее 40 миллионов. Потенциально рынок частной охраны оценивается где-то в 2 миллиарда долларов в год, из них не меньше половины уже уходит в Лондон. Итого в год Лондон имеет с сомалийского пиратства не менее миллиарда доходов, ничего при этом не тратя и ничем не рискуя. Все борцы с пиратством повторяю, сидят в Лондоне.

САМЫЕ УСПЕШНЫЕ ОПГ В ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Убытки от сомалийского пиратства для мирового судоходства и мировой экономики минимальны, какая-то там «угроза» мировой экономике это миф, раздутый борцами. В числе борцов все без исключения международные морские организации, морские профсоюзы (в том числе российский РПСМ), ООН, Интерпол и огромное количество политиков и ВМС разных стран».

И, конечно, в этой бюрократической банде особенно характерна ООН, которая к настоящему времени неизвестно зачем существует. В свое время, из-за неразвитых средств связи, послы еще имели смысл, но что сегодня мешает главам стран оперативно договариваться без посредников? В результате, ООН сегодня – это огромный штат профессиональных «технических работников», которые «пилят» взносы, поступающие в ООН со всех стран мира.

Войтенко продолжает:

«…ООН между тем, вцепилась в пиратство мертвой хваткой, требуя и получая десятки миллионов долларов ежегодно денег на борьбу с пиратами. …Бороться с сомалийскими пиратами посредством их уголовного преследования, это значит иметь перед собой цель посадить в тюрьмы не менее трети взрослого мужского населения Сомали. ООН ничего против не имеет. Уже имеется план строительства новых тюрем и создания мест судебного исполнения сроком до 2015 года и далее. Чем задача более безнадежна и бессмысленна, тем охотнее берется за нее ООН, при условии, конечно, что на нее выделяются деньги.

Судоходству все равно, будут сажать пиратов или нет, судоходству нужна не борьба с пиратами, а защита от них. Борцы с пиратством подменили понятия, и вместо защиты судоходства от пиратства объявили главной задачей борьбу с пиратством. Вот почему годы активной борьбы с пиратством стали и рекордными по количеству захваченных судов, так как мировое сообщество, направляемое ООН и международными морскими организациями, не защищало судоходство, а боролось с пиратами».

Михаил Войтенко — сторонник идеи посадить на проходящие суда частную охрану, но только не британскую, а российскую. Войтенко и статью назвал «Зачем России помогать Англии и пиратам?». Идея проста и выглядит так: в на границах входа в опасную по пиратам зону, курсируют суда-общежития с охранниками, которых подсаживают на все суда, а при выходе из опасной зоны, снимают. С позиций здравого смысла это действительно будет эффективно, хотя автор предлагает и «лечить» не заболевание, а снимать боль с того места, которое болит.

«…С середины весны этого года (2011 - "Байкал24") судоходство начало массированно применять частную вооруженную охрану, против применения которой выступали и выступают международные морские организации, ООН, военные и политики ряда стран, и результат превзошел все ожидания. Цифры: в период с апреля по конец ноября прошлого года (2010 - "Байкал24") захвачено 18 судов, в этот же период в этом году (2011 - "Байкал24") захвачено 4 судна, причем в период май – ноябрь всего лишь два... Военные отчаянно сопротивляются массированному применению частной охраны, но вынуждены признать, что около 90% всех отбитых пиратских атак приходится на суда с частной охраной, ни одно судно с частной вооруженной охраной еще не было захвачено».

Войтенко не правильно объясняет, почему военные моряки не довольны эффективностью частной охраны, дело не в том, что она показывает их неэффективность, а в том, что покушается на их деньги. Когда военный моряк в море, то он получает даже в России на 30% больше. А эксплуатация военных кораблей стоит дорого, поэтому их в море выпускают не часто, и в большинстве случаев держат на базах. А тут такая радость – посылают в море!

А победишь пиратов – опять в порту сидеть? Так, что можно быть уверенным – пираты непобедимы!

«Если вы думаете, что ООН и прочие борцы обрадовались успехам частной охраны, то вы глубоко заблуждаетесь. ООН и IMO просто-напросто «не заметили» успехов частной охраны, и продолжают бороться с пиратством, откровенно фальсифицируя статистические данные и заказывая продажным think-tank удивительно наглые по беспардонности лжи «исследования»…». (think-tank – коллектив ученых).

Тут можно сказать, а что нам от этого? Ну, какие-то чиновники набивают деньгами карманы, грабят каких-то капиталистов, ну, и что из этого? Не они же одни, такие все!

Но дело в том, что капиталиста не сильно ограбишь, поскольку он все потери закладывает в цену. И в результате вся эта бюрократическая камарилья грабит только тех, кто участвует в производстве материальных благ, а если говорить не так точно – то, обычного потребителя, который обязан при покупке товара оплатить это грабеж покупкой дорожающих товаров.

И в данном случае интересно то, что центр грабежа находится в Великобритании. Это же островная страна, она чуть ли не 100% зависит от морских перевозок, следовательно, англичане в этом списке первые, кого грабят страховщики и «ооновская ОПГ». Куда смотрят депутаты Британского парламента, почему не защищают своих избирателей?

А эти депутаты Британского парламента от избирателей сильно зависят? Гораздо больше они зависят от всех тех, кто грабит их избирателей, — ведь именно грабители дают деньги на предвыборные кампании депутатам.

И вот теперь представьте, что в Великобритании действовал бы закон о суде избирателей над избранной властью, а перед очередными выборами пресса донесла бы до избирателей, что эти самые депутаты одобрительно смотрят на то, как избирателей грабят страховщики и прочая бюрократическая сволочь. Стали бы избиратели жалеть депутатов, и стали бы депутаты, в виду риска сесть по вердикту избирателей в тюрьму, поощрять эдакий разгул бюрократического маразма?

Взгляните на это дело со стороны, в принципе: какими бы ни были депутаты и президент, а сильно им захочется сесть в тюрьму по вердикту своих избирателей за то, что они позволили безнаказанно издеваться над обществом своим подчиненным-бюрократам?

Юрий Мухин

публикуется с сокращениями